— Так бы сразу и сказал. Ну покажи скорей свой моторчик.

Пуговкин бережно раскрыл маленькую коробочку. В ней лежали золотистые детали.

— Да он сломан!.. — протянул разочарованно Ромашкин.

— Не сломан, а просто не смонтирован. Из этих частей его собрать две минуты. Смотри-ка: вставим в корпус якорь, попробуем, легко ли вращается ось, затем укрепим мотор на основании, прижмем крепежные лапки, и малютка готов хоть куда.

Ребята подключили провода к батарейке, и моторчик заработал. Друзей особенно поразила его скорость вращения; судя по описанию, свыше тысячи оборотов в минуту.

— Ого, — сказал Мишка, — мал золотник, да дорог. Вот и мне б такой. Вместо маминой шоколадки.

— Не горюй, этот моторчик можно выписать через любое почтовое отделение с помощью Посылторга. У меня возник план, как с этим моторчиком открыть школу изобретателей, — сказал задумчиво Витька.

— Я вижу, что этот мотор все же дал толчок твоим мозгам. Ишь, чего надумал! Двигатель один, а должен потянуть всю школу, да еще изобретателей!

— Почему один? Покажу ребятам, и им могут папы и мамы прислать или привезти моторчики вместо пирожных. Это первое, а во-вторых, насколько мне помнится, у нашего лагеря есть шефы. Пускай раскошелятся и купят нам для нашей школы изобретателей десятка два-три микродвигателей.

— Но в школу летом ребят калачом не заманишь. Им отдохнуть охота, а тут снова уроки, звонки, тетрадки… — сказал Ромашкин.

— Что ты, — засмеялся Витя. — В нашем учебном заведении обычной школой и не запахнет. Мы эту школу даже школой не назовем. Она будет невидимая.

— Значит, все будут сидеть в погребе?

— Да нет же. Неприметная она в том смысле, что ребята сами собой, незаметно будут втягиваться в изобретательские дела. Чтобы всем было интересно, мы объявим большой лагерный конкурс на лучшее применение крошки моторчика и в моделях и в наглядных пособиях. Да еще назначим премии. А предложения пусть они дают с девизами. Например, приносит в штаб конкурса кто-нибудь свою модель, ставит ее на стол, а на модельке изображен девиз, то есть значок, цифра, буква, слово. А кто скрывается под девизом, станет известно, когда распечатают конверт, на котором тоже есть такой девиз. Тут уж не подкопаешься: мол, он получил премию за милые глаза или по знакомству. Все одинаковы, все равны. Пусть модели говорят сами за себя. А придет время, конверты торжественно вскрывают, и выясняется, что, например, лучше всех задачу решили не старые изобретатели вроде нас с тобой, а группа тихонь девчонок или Артур Тортиков!

— Может, тогда не устраивать закрытого конкурса? — сказал было Мишка.

— Струсил? Оробел? — засмеялся Пуговкин. — Ну нет, приятель, отступать нам некуда. Я поговорил с начальником лагеря, и он уже наметил из двух вожатых и киномеханика жюри конкурса.

— А что, жюри — это от слова «журить»? — спросил Мишка друга, зная, что он БЭС, как БСЭ.

— Никто укорять тебя не собирается. Это словечко иностранное, означает группу судей, которые определяют, кто какое место занял при соревнованиях и состязаниях. Вот только нам с тобой бы в этом конкурсе с девизами не участвовать.

— Вот те раз! Соперников испугался? Сдрейфил? Что ж, все станут изобретать, а мы эти дни будем сидеть сложа руки? — разозлился Ромашкин. — А я-то размечтался нарисовать в виде девиза на своих моделях ромашку, а на твоих пуговку…

— Ну, подобные значки — такой прозрачный намек, что за ним и слепой разглядит и тебя и меня. Уж если взять девиз, то чтоб и комар носа не подточил. Начерти на моделях хотя бы знак вопроса иль изобрази слона, самолет, глаз, луну, треугольник, мышь. Вот тогда пусть попробуют разгадать, кто скрылся за этими значками. Но нам девизы не нужны. Мы с тобой станем, — сказал важно Пуговкин, — ка-та-ли-за-то-ра-ми!

— Чем, чем? — переспросил Мишка.

— Катализаторами. Они в ходу у химиков. Это особые вещества — ускорители химических превращений. Сами они остаются вроде неизменными, но в их присутствии все химические изменения убыстряются во много раз.

— Мудришь ты, Пуговкин! Сказал бы проще: ты и я будем инструкторами по моторчикам. Так, что ли?

— Ну так… — согласился Витька.

— Тогда держись. Отберу я себе группу девчат — есть среди них бойкие и толковые, — и мы обставим по моделям твоих мальчишек. Идет? Согласен?

Не согласиться Пуговкин не мог. Не в его правилах было увиливать от вызова, даже если этот вызов делал лучший его друг.

Друзья ударили, как водится при споре, по рукам и разошлись.

Мишка первым делом направился повидаться с Катей Пончиком. Как-то само собой получилось, что они последнее время стали встречаться чаще. Такие встречи не остались незамеченными. Однажды Пуговкин внимательно пошмыгал носом возле Мишки и, усмехнувшись, заявил:

— Пахнет… И давно пахнет…

— Чем пахнет? — удивился Ромашкин.

— Маслом. Жареным или вареным маслом. Ведь пончики приготовляются на масле. Ну, а ты стал что-то очень часто видеться с Пончиком, отсюда и запах масляный…

Девочки высказались иначе. В присутствии Кати Нюша и Нелли словно невзначай заговорили, что ромашка симпатичный цветок, вот только, когда гадаешь, всегда дает разные ответы…

Но Мишка и Катя от таких насмешек не перестали дружить. Наоборот, их дружба, выдержав первые испытания, стала крепче и уверенней.

— Знаешь, Пончик, — сказал Мишка Кате, — давай с тобой наладим среди девочек цепную реакцию…