– А почему должны-то?
– с подковыркой спросил Наследник.

– А ты представь себе Сечь ну возле Москвы хотя бы, да с их привычками - набегами на соседей без особого разбора и прочим...

Подростка аж передёрнуло.

– Воот, - удовлетворённо сказал Наставник, - теперь понимаешь, что их надо либо менять, либо переселять - и третьего не дано.

– Мда, - протянул Павел, - то есть я им могу даже сочувствовать, но...

Если Померанский в Киеве только работал, оставляя время только на сон и и сокращённую (всего-то часика три!) тренировку, то с цесаревичем такой номер не прокатывал...

– Работать в моём режиме? И не проси - свалишься через три дня.

– Но ты же так работаешь, - возразил подросток.

– И? У меня организм один, у тебя другой. Все мы по разному устроены - вон, с математикой ты меня обогнал, да и другие точные науки тебе замечательно даются. Так и с остальным.

Аргументация Наследника не слишком убедила, если верить недовольно поджатым губам. Впрочем, через пару дней он нехотя признал правоту Наставника.

Рюген считал важным не столько помощь от Павла, сколько его обучение - по этому принципу он старался подкладывать подростку максимально разнообразные дела. Ну и... Подросток есть подросток, а тут ещё и с женщиной успел побывать, так что частенько мысли его принимали самое фривольное направление.

К такому повороту попаданец давно подготовился и его люди приготовили целую картотеку подходящих женщин в Киеве. Оставалось только свести их... Именно их, поскольку подростковая влюблённость могла стать большой проблемой. Поэтому каждый день Павлу подкладывали новую женщину... Разумеется, он не забывал про себя и конечно же - не забывал о противозачаточных.

Грязно и не слишком достойно? Ага, вот только Вольгаст насмотрелся на правителей, излишне робких и романтичных по отношению к женщинам - как-то получалось, что толковых управленцев из них не выходило...* Впрочем, цинизм Наставник тоже прививать не спешил и честно объяснил подопечному причину...

– У тебя возраст такой, что половина мыслей рождается не в голове, а в штанах, так что нужно разгружать.

– Ээ, - промычал покрасневший подросток, - а не проще ли найти постоянную женщину?

– Пока не проще. В ближайшие год-два ты слишком уязвим и женщина может тобой легко манипулировать: поджатые губки, томный взгляд - и вот ты уже даришь поместье её папеньке, повышаешь по службе брата...

– А так нельзя?

– Можно и даже нужно, но ПОКА из тебя вытянут слишком многое за столь малое. Потом ты уже научишься понимать женщин и тобой станет сложнее манипулировать.

Лекции такого рода были не редкостью - пусть Померанский и вознамерился твёрдо строить своё государство, для своих детей, но - Россия прежде всего. Главная цель его - не победа в какой-то конкретной войне и не нормальная (с точки зрения попаданца) амуниция у солдат, а толковый, хорошо образованный правитель без каких-то комплексов. Тогда будут и успешные, НУЖНЫЕ войны, освоение Сибири и Кавказа, армейские реформы...

Нельзя сказать, что Рюген сидел безвылазно - напротив, пару раз в день он непременно выбирался на свежий воздух, чтобы "потолкаться в народе". Ну и донесения разведчиков помогали быть в курсе настроений.

А настроения были не самые простые - неприязненные отношения между православными с одной стороны и католиками с униатами с другой, были давно. Ну а после вступления в войну Турцию на стороне конфедератов, вражда достигла накала - противников открыто обвиняли в том, что они "продали крест".

Учитывая, что именно конфедераты настойчиво втягивали (и втянули-таки!) Турцию в войну с Россией, обещая ей Подолию и Волынь, то католиков с униатами в Киеве пусть и не забрасывали камнями, но... Вид последние имели кислый.

С делами Рюген разобрался даже раньше, чем оправились войска от длительного перехода, так что несколько дней он потратил на развлечения. Выходили на соединение с Минихом ранним, удивительно ясным утром, но зевак собралось предостаточно - событие-то не рядовое.

Герцог оглядел на крестившихся людей, благословлявших гвардию и... Дал знак музыкантам играть - играть мелодию, которую они никогда не исполняли на публике и даже репетировали в великой тайне. Заиграла прекрасная музыка и над Киевом раздались слова "Прощания Славянки":