– Зря, - с такой же мягкой улыбкой сказал Рюген и рукояткой кинжала раздробил ему мизинец, зажав предварительно рот. Затем начал "играть" с раздробленным пальцем, а как только пленный пытался орать, следовал тычок в солнечное сплетение.

Чувствовал ли он что-нибудь к жертве? Да - отвращение. Владимиру были омерзительны все эти заговорщики, готовые заведомо ослабить страну ради того, чтобы лично им было лучше. Впрочем, они подводили под своё предательство весьма своеобразную философию - они лучшие представители народа и потому должны жить лучше. Ну а представители более... низкие должны быть счастливы служить таким господам, как они. Несчастливы и вообще не желают признавать себя низшими, а их, таких хороших, высшими? Выродки, твари, нелюди - засечь плетьми, стоптать конями! Они не имеют право на жизнь!

Через две минуты лейб-гвардеец с ужасом смотрел на него и выкладывал всё, что знал, а знал он немало - друг от друга они не слишком таились. Спортсмен сидел перед "языком" по татарски, со скрещенными ногами и молча кивал, всё так же улыбаясь. Когда тот начал повторяться раз за разом - коротко, без замаха ударил пленного в висок тыльной стороной ладони. Пугачёв молча и даже с некоторым одобрением, смотрел на него. Закончив допрос и убив врага, они не стали что-то говорить, а просто отошли в сторону - пусть считают, что умер позже от ран...

– Не зря спешат, - объявил Владимир Семёновцам, - знают, что времени у них немного, ведь в Петербурге народ уже начинает понимать, что им хотят посадить на шею Екатерину, убив императора. Раньше-то они могли считать, что дело уже сделано и потому присягнуть ей, но теперь наши люди рассказали, что Государь и Наследник живы и в безопасности.

– Ну а что, они разве не знают, что Кронштадт невозможно взять?
– удивился один из жадно слушавших гвардейцев.

– Да может и знают, - пожал плечами князь, - но надеются взять город и короновать Катьку. Ну а там - может, кто-то из гарнизона крепости соблазнится и предаст или ещё что...

– То есть нам просто выстоять немного, а там и город поднимется - если будут знать, что мы ещё держимся? Так?

– Верно.

Боевые действия на территории порта, по совету попаданца велись маневренные. Для этого сделали смешанные группы из гвардейцев и флотских, знающих территорию. Ну и получалось неплохо - в нужном месте накапливали силы, били и сматывались, не дожидаясь "ответок". Тактика в большинстве случаев была стандартной - залп из засады, затем экстремал с Емельяном и сержантом Вахромеевым врезаются в ошеломлённого противника и "связывают" его боем, давая своим время на перезарядку. Затем ещё один залп - и в штыки.

Грифич почернел от порохового дыма и покрылся пятнами чужой крови. Много раз они пересекались с другими отрядами, объединялись в условленных местах и вновь разбегались. Встретившись в очередной раз, князь увидел, что Челищев чрезвычайно доволен.

– Их с тыла начали бить, - хрипло сказал майор, не дожидаясь вопроса, - уланы твои ядром стали, ну а к ним остальные армейские присоединились. Пока мы тут силы на себя стянули, к бунтовщикам сзади пристроились.

Сказав это, он хрипло рассмеялся немудрёной шутке, заржали и остальные, сбрасывая напряжение.

Постепенно силы мятежников начали таять - не только из-за действий оборонявшихся. Князь уже наблюдал несколько сценок, когда в одиночку или небольшими группами противники просто бежали прочь.

– Любим Арсеньевич, тебе не кажется, что они очень уж бестолково действовали, - заметил принц вот время одной из передышек, жуя подобранную щепочку.

– Вестимо, - солидно согласился командир Семёновцев, - они и так-то потерянные были - чувствовали всё-таки свою неправду, а сейчас и вовсе...

Постояли, помолчали...

– Орловы гвардию в атаку ведут!
– Прибежал с донесением рядовой гвардеец с выпученными глазами. Впрочем, пока не вели, а только воодушевляли.

– Экие они....
– неопределённо выразился майор, глядя на происходящее в подзорную трубу.

– Ну-ка, - бесцеремонно отобрал её Грифич, - аа... Понял. Видишь, они там все в орденах - видать, Катька навесила. По принципу - победите, так всё ваше будет, ну а проиграете, так всё равно подыхать.

Снова посмеялись - это был вполне отчётливый жест отчаяния.

Как оказалось, воодушевлять Орловы умели. Что уж там пообещали гвардейцам, неизвестно, но атаки начались беспрерывные, да с удивительным остервенением. Пришлось Рюгену как следует пострелять, да помахать клинком. Во время боя к нему пришло интересное решение проблемы - как можно остановить нападающих, да одновременно сделать себе "имя" в этом деле. Не факт, что получиться...

Фигура парламентёра с белой тряпкой в руке озадачила нападавших, так что стрелять не стали. Да собственного говоря - карбинов у них не было, а из обычных мушкетов просто не попасть...