Теперь глянем на снимок. Тут начинается эта бумага: газетная, чертежная, книжная, оберточная. Тут начинаются строительный брус, крепежные стойки для шахт, двери, полы, переплетные рамы и мебель. Вы видите на снимке примерно полмиллиона бревен. Это тоже суточный «тираж» одной только запани на северных реках. Завтра еще полмиллиона бревен остановятся у запруды, пройдут сортировку, будут связаны в плоты и отправлены по большим рекам к югу России или на Север в торговые порты для продажи за рубеж.

В каждом деле своя страда. У хлебороба — осень. У лесосплавщиков как раз это время — конец апреля и май. Вскрылись реки. Надо спешить по самой высокой воде сплавить все, что заготовлено за зиму. Это не только у нас.

В Скандинавии, в Канаде, в Соединенных Штатах малые реки, если поглядеть на них сверху сейчас, показались бы мощеными лесом.

Место сбора плывущих бревен называется запанью. Крепкий плавучий пояс прогибается, но не рвется под огромным напором. Бревна громоздятся, выстраиваются под водой в несколько этажей. Бывает, двенадцать рядом ждут очереди у запруды. По длинным коридорам бревна подгоняются к сплоточным машинам, и далее лес идет уже связанным в огромные пакеты.

В этом году с Севера поступают известия: снегу было немного, паводок очень низкий.

Местами воды не хватает даже для того, чтобы сошел лед. Плоты, связанные зимой, приходится распускать и сплавлять лес вот так, отдельными бревнами. Это называется — молевой сплав. Таким способом по малым рекам сплавляется почти весь лес.

И теперь другими глазами посмотрим на это зрелище сплава. Не все бревна дошли к запруде.

Много осталось на мелях, много утонуло. Дно у всех сплавных речек вымощено бревнами, и даже не в один слой. Но дело не только в этих потерях. В сплавных реках умирает всякая жизнь. Рыба не находит тут корма, вода отравляется продуктами разложения коры, разрушаются берега. Губятся особенно ценные нерестовые речки. И это не только наша проблема.

Та же картина в других странах. И хотя всем понятны издержки такого хозяйствования,

изменить дело к лучшему крайне трудно — слишком дорого стоят дороги в северных лесах и крайне дороги перевозки по ним. И все-таки шаги для облегчения участи рек делаются.

После войны две тысячи восемьсот крупных и малых рек в нашей стране были сплавными. Теперь только тысяча с небольшим рек несут все возрастающий груз.

Сейчас как раз самый разгар лесосплава.

Снимок сделан с помощью летчиков «Аэрофлота». Пилот вертолета — Вадим Лутохин.

Фото автора. 30 апреля 1967 г.

(Широка страна моя…)

— Паром через море?..

— Да.

Наш вертолет появился в минуту, когда груженый паром покидал пристань в Баку. Сзади остались линейки рельсов. Паром отошел, и рельсы оборвались над морем. На другой стороне Каспия, в Красноводске, железная дорога вот так же обрывается возле воды. Двенадцать часов пути, и паром, развернувшись кормой, подойдет к рельсам. Откроется кормовая «заслонка», и десятки вагонов из утробы этого корабля покатятся в Ашхабад, Ташкент… Три часа стоянки, и опять вагоны, теперь уже из Ташкента, из Душанбе, пойдут морем в Баку. Раньше весь груз на берегах переваливали из вагонов на корабли.

Теперь кусок железной дороги ходит по морю.

Внешне паром не отличается от обычного корабля. Пожалуй, только размеры непривычны для Каспия. Его делали на Волге, в Сормове.

Первый путь по Волге до Каспия был самым ответственным. Со снятыми мачтами паром еле-еле прошел под мостами…

— Каспий неласковый, каково попадать в шторм с таким необычным грузом?

— Ничего не случается. Вот смотрите…

Идем с капитаном по гулкому, похожему на депо, нутру корабля. Вагоны растяжками крепко приторочены к палубе.

— Возим стекло, домостроительные блоки Ташкенту. Никаких жалоб…

— И пассажиров?

— А как же? В каждый рейс можем взять четыреста человек… Мягкие кресла, каюты, музыкальный салон, ресторан.

— Выгодна переправа?

— Каждый паром — миллион прибыли в год. И удобства! Представляете прежнюю перевалку: химикаты, удобрения, хлопок, хлеб…

— Единственный морской паром у нас?

— У нас да. Идет разговор о линии с Сахалина на материк. Но там много проблем.

— А в других странах?..

— В Европе много автомобильных паромов. Подобных нашему много в Японии. Там это — лучшее средство соединить островные дороги.

…У нас по рекам ходит много больших и малых паромов. С берега на берег переправляют паромы людей, автомобили, повозки, скот. У одного парома — мотор, у другого — старинная тяга: «раз-два — взяли». И у всего братства паромов есть свой флагман, вот этот, с «железной дорогой внутри», с музыкальным салоном, с локатором, с капитаном и штурманами. Паром через Каспий.