Между тем отношение питерских болельщиков, или «зенитчиков», как их называют в народе, к своей футбольной команде отличается исключительным постоянством. Изредка ею восхищаются, то и дело ее поругивают, но всегда любят и на нее надеются.

Борис Яковлевич Левин-Коган в составе команды «Зенит» (четвертый слева)

Но, как это обычно бывает, ругают тренеров и команду вообще, а конкретных игроков, как правило, хвалят. Среди безоговорочных любимцев ленинградских футбольных фанатов в 1950-х годах был нападающий «Зенита» Борис Яковлевич Левин-Коган.

Левин-Коган родился 31 декабря 1918 года в Петрограде. Начал играть в 1932 году в клубной команде Краснопутиловского, ныне Кировского, завода на позиции правого крайнего нападающего. Затем стал игроком «Зенита». Футбольную карьеру завершил в 1951 году. Тогда же стал детским тренером.

Героем ленинградского городского фольклора он стал благодаря своему внешнему виду и необычной двойной фамилии. Среди других футболистов Левин-Коган выделялся абсолютно голым черепом. В детстве он перенес заболевание корью, после чего у него выпали все волосы. За это его прозвали: «Босая голова». А за фамилию – «Дважды еврей Советского союза».

В 1989 году, в разгар Перестройки, народным депутатом СССР от Ленинграда был избран Анатолий Александрович Собчак. На первом съезде он вошел в состав Верховного Совета СССР. В апреле 1990 он избирается депутатом Ленсовета, а 23 мая того же года – председателем Ленсовета. В 1991 году Собчак становится первым всенародно избранным прямым голосованием мэром Санкт-Петербурга. По его инициативе в городе проводится референдум о возвращении Ленинграду его исторического имени – Санкт-Петербург. Началась эпоха подлинного возрождения Петербурга, которая в городском фольклоре своеобразно и исключительно метко характеризовалась сначала: «Еще не Одесса, но уже не Ленинград», – а затем: «Уже не Одесса, но еще не Петербург».

Между тем до того малоизвестный доцент юридического факультета ЛГУ, доктор юридических наук и профессор того же факультета Анатолий Александрович Собчак становится публичным политиком, имя которого известно каждому петербуржцу. Одновременно с именем мэра у всех на слуху появляется имя его жены – Людмилы Борисовны Нарусовой.

Людмила Борисовна родилась в 1951 году в Брянске. Отец Нарусовой, еврей по происхождению, Борис Моисеевич Нарусов /Нарусович/ работал директором Дома культуры, потом закончил исторический и дефектологический факультеты и стал директором школы для глухих. Мать, Валентина Владимировна Нарусова, в девичестве Хлебосолова, работала в брянском кинотеатре «Октябрь» администратором, потом – директором.

В Петербурге Нарусову называли не иначе как «Наша Раиса Максимовна», сравнивая ее с Раисой Максимовной Горбачевой – супругой первого президента СССР Михаила Сергеевича Горбачева, принимавшей активное участие в делах мужа. Нарусова и в самом деле на публике позиционировала себя важной персоной, от которой, как ей казалось, зависит не только судьба ее мужа, но и судьба всего города. Кстати, этот присвоенный ею самой себе статус она неоднократно подтверждала и после смерти Анатолия Александровича: «Вдова Собчака – для меня высшая должность» – любила повторять она при каждом удобном случае.

В городском фольклоре ее окрестили «Собчаковной» и «Собчачкой», а их вместе называли: «Мэр Собчак и его жена Новорусова». Каламбур отсылал к появлению в общественной жизни России так называемых «новых русских», как называли представителей нового социального слоя, сделавших себе имя, карьеру и состояние в 1990-е годы, после распада Советского Союза.

В петербургскую городскую мифологию Людмила Борисовна Нарусова вошла в образе некоего печального вестника смерти. В иудаизме это ангел, которого Бог посылает на землю, чтобы забрать жизнь человека, обреченного на смерть.

С ее именем фольклор связывает смерть митрополита Петербургского и Ладожского Иоанна, поразившую Петербург как гром среди ясного неба. Митрополит умер на глазах у сотен людей во время торжественной презентации нового отеля «Северная корона», что строился тогда на Карповке. Скудные газетные сообщения сводились к драматической истории, согласно которой в разгар праздника к митрополиту подошел мэр Петербурга Анатолий Александрович Собчак, чтобы справиться о самочувствии главы Санкт-Петербургской епархии. Со словами, что тот «довольно хорошо выглядит», Собчак отошел в сторону. Вслед за ним к митрополиту подошла его супруга Людмила Борисовна Нарусова. Иоанн осенил ее крестом… и при этом начал крениться, а через мгновение упал на пол. Через два дня Иоанна похоронили на Никольском кладбище Александро-Невской лавры.

Не менее драматично складывалась в последние годы и жизнь мужа Людмилы Борисовны – Анатолия Александровича Собчака. После того как на перевыборах мэра он проиграл своему заместителю Владимиру Яковлеву, чья сомнительная избирательная кампания, по слухам, поддерживалась Москвой, Собчак подвергся неслыханной травле, не последняя роль в организации которой принадлежала Федеральной службе безопасности /ФСБ/. Он был неудобен во власти и тем более опасен вне ее. Его безуспешно пытались обвинить в коррупции и в каких-то махинациях с квартирами. Обстановка была накалена до такой степени, что он был вынужден на какое-то время покинуть страну. Но как только политическая ситуация в России изменилась, Собчак тут же вернулся в Петербург и активно включился в общественную жизнь страны. Но не выдержало сердце.