Но в любом случае время шло, и настала пора подумать о том, чтобы самой выпить чаю. Поднявшись с дивана, Анна увидела лежавший на полу у кровати бумажный лист, на котором были записаны результаты ее исследований телефонного справочника. Она подняла его и, просмотрев еще раз, решила, что итоги ее деятельности в течение дня выглядят более чем скромно. Положив листок на стол вместе с составленным ею ранее списком подозреваемых, Анна некоторое время стояла без движения, напряженно о чем-то размышляя. А обдумывала она ту самую «очевидную, но неприятную мысль», о которой говорила Мартину. Так прошло около минуты, когда же она закончилась, абсолютно ничего не изменилось, и факт продолжал оставаться фактом – совершенно очевидным и в такой же степени непостижимым. Он напоминал ей твердый кусочек реальности, раздражавший и царапавший подсознание, подобно тому как острый камешек, застрявший под подкладкой туфли, раздражает и царапает кожу. И как прежде, она решила оставить эту мыслишку при себе и ни в коем случае ни с кем ею не делиться.

Погруженная в размышления, Анна допивала первую чашку чая, когда громкий стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Похоже, мужчины вернулись, и даже раньше, чем она думала. Вернее, не мужчины, а один мужчина, которого она почти не надеялась сегодня увидеть. Похоже, это был Мартин, у которого в отличие от Стефана своего ключа от входной двери не имелось. Мартин, кроме того, имел обыкновение стучать в дверь, в то время как любой другой посетитель просто нажал бы на кнопку звонка. Вероятно, нажатие кнопки представлялось ее жениху слишком банальным. Анна подбежала к двери и впустила Мартина.

– Чай еще остался? Отлично! – перво-наперво произнес он, ворвавшись в гостиную и плюхнувшись на диван.

Анна стала наливать ему чай, воспользовавшись единственно возможным предлогом, чтобы не забросать его сразу вопросами о том, где они с братом побывали и не убили ли часом какого-нибудь подозреваемого.

– Ты вернулся раньше, чем я рассчитывала, – наконец сказала она. – Удалось узнать что-нибудь стоящее?

Перед тем как ответить, Мартин сунул в рот кусочек поджаристой ячменной лепешки. Надо заметить, он просто сиял от довольства.

– Зависит от того, что ты называешь стоящим, – пробормотал он с набитым ртом. Прожевав, он добавил: – Как бы то ни было, мистера Джонса я повидал.

– Что?

– Да, вот так. Между прочим, очаровательный пожилой джентльмен. Да еще и с бородой. Предлагал мне остаться на чай, но я решил поскорее вернуться.

– Мартин, никак не возьму в толк, о чем ты говоришь?

Молодой человек от души расхохотался.

– В общем, первая часть наших изысканий оказалась забавной, – сообщил он, – и абсолютно никаких затруднений мне не доставила. Если хочешь, расскажу все подробно. Итак, добежав до Парбьюри-Гарденс, я обнаружил большой многоквартирный дом из тех, где имена владельцев квартир пишут на почтовых ящиках в холле, словно для того, чтобы облегчить работу парню, который заявляет консьержке, что он старый друг семьи, а на самом деле хочет застраховать от стихийных бедствий половину дома. Короче говоря, я с легкостью проник в фойе и начал просматривать список жильцов, где под номером пятнадцать никакого Джонса не обнаружил. Там стояла совсем другая фамилия – Пибоди, вернее, миссис Элизабет Пибоди. Лично мне всегда казалось, что в женщинах, именующихся Элизабет, есть нечто фальшивое – независимо от того, какая у них фамилия. Но из этого вовсе не следует, что они разъезжают по сельским отелям под псевдонимом Джонс. Тем не менее ничего нельзя гарантировать и всегда есть шанс, что упомянутая миссис Пибоди сдала, скажем, свои апартаменты семейству Джонс, а изменить фамилию в списке никто не подумал. Поэтому я решил воспользоваться этим шансом, хотя он представлялся весьма сомнительным. Я позвонил в дверь с табличкой «Сторож», и через некоторое время ее распахнул какой-то мальчишка. Я спросил у него, не проживает ли в апартаментах номер пятнадцать мистер Джонс. Парень посмотрел на меня как на умалишенного и ответил, что там проживает миссис Пибоди. Хотя он и не спросил, умею ли я читать, но в его взгляде такого рода сомнения на мой счет читались довольно ясно. Я объяснил, что, по моим сведениям, там обитает именно мистер Джонс. Похоже, парень проникся ко мне состраданием по причине моей наивности и безграмотности и сообщил мне, что упомянутый мистер Джонс проживает в апартаментах номер тридцать четыре этажом выше. Я поблагодарил его, на что он ответил: «Не стоит благодарности», – и на этом наше общение закончилось.

Завершив эту фразу, Мартин уделил пару минут чаю и ячменным лепешкам. Анна налила ему вторую чашку и с самым невинным видом осведомилась:

– А что же дальше, дорогой?

– Итак, – продолжил Мартин, старательно смахивая с губ крошки, – я по-прежнему рассматривал два варианта развития событий. А: миссис Пибоди и впрямь могла остановиться в отеле «Пендлбери» под фамилией Джонс. Б: детектив Элдерсон допустил ошибку, записывая номер, и наши Джонсы вполне могли жить в апартаментах номер тридцать четыре. Пункт «а» показался мне крайне ненадежным, тем не менее я подошел к двери и некоторое время прогуливался рядом с ней, размышляя, что скажу, когда мне откроет упомянутая миссис Пибоди, но… тут мне улыбнулась удача. Парнишка указал мне лестницу, по которой следовало подняться к апартаментам номер 34, и уже собрался было укрыться в служебном помещении, как вдруг к подъезду подкатил фургон, и из него выбрался посыльный с весьма увесистым свертком, отмеченным словами «Миссис Пибоди» вместо адреса. Для того чтобы что-то сказать, я произнес, обращаясь к мальчишке: «Кажется, миссис Пибоди привезли посылку». Похоже, я, констатируя очевидное, выглядел крайне глупо, но парнишка все же счел нужным ответить: «О, вероятно, это одна из ее книг». Я бросил: «Похоже, это очень тяжелая книга», – или что-то вроде этого. Тогда он сказал: «Ничего не поделаешь, ей приходится покупать такие большие и тяжелые книги», – и тут меня осенило. «Брайль?» – спросил я. «Совершенно верно, – ответил парнишка. – Книги для слепых, понимаете?» – Я, чтобы окончательно убедиться в своей догадке, спросил: «Значит, миссис Пибоди – слепая?» Он подтвердил: «Да. Ужасно, правда?» – После этих слов я окончательно уяснил, что нечего больше беспокоиться о пункте «а», и двинулся вверх по лестнице.

– Дорогой, какой же ты у меня умный! – сказала Анна.

– Полагаю, в данном случае мне просто повезло, – скромно ответил Мартин.

Потом некоторое время молчал в ожидании, что она начнет ему возражать, но Анна в силу присущей женщинам непоследовательности спросила:

– А как разрешился вопрос с пунктом «б»? Насколько я поняла, этот джентльмен оказался пожилым человеком, который пригласил тебя на чай.

– Да. Как я уже говорил, встреча с ним меня весьма позабавила, поскольку…

Но Анне, кажется, уже надоело слушать описание всех этих не слишком важных, на ее взгляд, деталей.

– Он ведь даже не был М. Джонсом, не так ли? – перебила она жениха.

– Если разобраться, его звали Т. П. М. Джонс. Но я подумал, что, если есть хотя бы малейший шанс, что это тот самый парень, я должен это проверить… В любом случае это оказался совершенно другой человек. Я сильно сомневаюсь, что Элдерсон ошибся, выписывая из регистрационной книги отеля адрес М. Джонса.

– Это правда. Из чего следует, что постояльцы по фамилии Джонс записались в отеле под фальшивым адресом, а возможно, и под фальшивыми именами. Хотя это странно.

– Ничего странного в этом не вижу. Как я и полагал, молодые любовники решили уединиться в гостиничном номере, выдав себя за семейную пару.

– Понятно… Сама я, конечно, такого никогда не делала и ни в чем не уверена, но скажи: неужели неженатые пары обычно оставляют в регистрационных книгах отелей свои реальные адреса и имена?

– Разумеется же, нет, глупышка! Они оставляют фальшивые адреса – так, как это сделала интересующая нас пара.

– Тут, однако, есть один любопытный момент. Адрес-то был самый настоящий – не их, конечно, но реальный, а не выдуманный. И по этому адресу проживает совершенно реальный человек. Забавно, правда? Зачем, спрашивается, делать такие вещи? Может, я чего-то недопонимаю, но скажи мне, Мартин, – ты ведь опытный, не так ли? Какой адрес ты вписываешь в регистрационную книгу отеля, если хочешь сохранить инкогнито?