Второй взрыв — это взлетела в воздух вторая казарма на другом берегу реки. Из остававшихся казарм выскочили перепуганные солдаты. Кое-кто из них пребывал в такой панике, что забыл даже о маске! Когда они метнулись прочь от казарм, огнепушка перенесла огонь на них. Крики и вопли эхом разнеслись между спящими башнями Лондры — первое предупреждение, полученное большинством граждан Лондры.

Волчья маска повернулась к маске Стервятника, выражая молчаливое удовлетворение резней на набережной. Свиньи и Крысы разбегались в поисках укрытия. Мухи метнулись за еще нетронутые здания по соседству, а немногие солдаты, что успели вооружиться, открыли ответный огонь.

Звери начали грызню.

Все это было частью того узора судьбы, который привел в действие Мелиадус, когда воззвал к Рунному Посоху.

Но пока никто не мог предсказать, как сложится этот узор, кто в конечном, итоге станет победителем — Гуон, Мелиадус или Хокмун.

Прошло несколько часов, и казармы были полностью стерты с лица земли, а уцелевшие солдаты отступили к Дворцу Короля Гуона и объединились с несколькими тысячами воинов-Богомолов. Вероятно, Гуон все еще не понимал, что происходит. Наверное, он даже думал, что это солдаты Азиакоммуниста напали на них, маскируясь под гранбретанцев. Мелиадус улыбался, когда вместе с Фланой Микосеваар высадился на берег и проделал путь до Дворца Времени пешком в сопровождении Волков и Стервятников. Когда он вступил во Дворец Времени и обнаружил Тарагорма в небольшом помещении, настроение у Мелиадуса было прекрасное.

— Брат, наши успехи очевидны! Они даже больше, чем я ожидал!

— Да, — ответил Тарагорм, кивнув Флане, на которой он, как и Мелиадус, был женат в свое время. — Моим Хорькам пока что едва ли что нужно делать. Но, несомненно, они будут полезны, когда придется выкуривать тех, кто остался в переходах города. Я планирую использовать их для удара по врагу с тыла, как только мы надлежащим образом локализуем главные очаги.

— Ты послал приглашение встретиться с тобой здесь. Почему?

— Я считаю, что открыл средство вернуть наших врагов из Замка Брасс в их собственное измерение, — тихо произнес Тарагорм голосом, полным спокойного удовлетворения.

Мелиадус издал глухой стон.

— Ах, Тарагорм, наконец-то кролики мои!

— Я не совсем уверен, — рассмеялся Тарагорм, — что моя машина сработает, но чувствую, что она может сработать, поскольку в ее основу легла та же самая формула, которую я нашел в книге, где упоминалась кристаллическая машина Сориандума. Хотел бы ты осмотреть ее?

— Да! Отведи нас к ней, брат, умоляю тебя!

— Сюда.

Тарагорм провел Мелиадуса и Флану через два коротких коридора, заполненных шумом часов, и подвел их к низкой двери, которую открыл небольшим ключом.

— Здесь. — Он вынул факел из подставки перед дверью и воспользовался им, чтобы осветить подземелье. — Вот она. Находится примерно на том же уровне, что и кристаллическая машина Замка Брасс. Ее голос сможет пройти сквозь измерения.

— Я ничего не слышу, — несколько разочарованно произнес Мелиадус.

— Ты ничего не слышишь, потому что нечего слышать — в этом измерении, по крайней мере. Она, гарантирую, издает приличной громкости звук в каком-то другом пространстве и времени.

Мелиадус приблизился к установке. Она походила на большой медный остов часов размером с рост человека. Внизу раскачивался маховик-маятник, двигая стрелки. Во всех отношениях установка выглядела как обыкновенные часы, поскольку, кроме маятника, еще были и шестеренки, и пружинки. Размер их, правда, был несколько великоват. Сзади находился предмет с молоточком, напоминавший гонг. Пока они разглядывали это сооружение, стрелки качнулись, передвинувшись на половину часа, и молоточек медленно поднялся, внезапно упал на гонг, и они увидели, как гонг завибрировал, но никакого звука не было слышно.

— Невероятно! — прошептал Мелиадус. — Но как она работает?

— Мне надо еще немного ее подрегулировать, чтобы была гарантия, что она будет работать в нужном измерении, которое при помощи Тозера я сумел локализовать. Когда наступит полночь, наши друзья в Замке Брасс получат кое-какой неприятный сюрприз.

Мелиадус удовлетворенно вздохнул.

— О, благородный брат, ты станешь самым богатым и самым почитаемым человеком в Империи!

Маска-часы Тарагорма слегка наклонилась, показывая, что обещание Мелиадуса воспринято.

— Это лишь положенное, — тихо произнес Тарагорм. — Не благодарю тебя, брат.

— Ты уверен, что она сработает?

— Если нет, я не стану самым богатым и самым почитаемым человеком в Империи, — ответил Тарагорм с некоторым сарказмом. — Несомненно, ты тогда позаботишься, чтобы я был вознагражден менее приятным способом.

Мелиадус порывисто обнял родственника за плечи:

— Не говори так, брат! Ах, не говори об этом!

— Ну, ну, господа. Какие-то гражданские беспорядки, насколько мы понимаем, — прозвучал юный голос из сморщенного горла, и острые черные глаза стрельнули по собравшимся перед ним маскам.

— Это измена, Благородный Монарх! — произнес воин в маске Богомола. Мундир его был в беспорядке, а маска опалена огненным копьем.

— Гражданская война, — уточнил второй.

— Мы оказались совершенно неподготовленными, о Превосходный Правитель, — добавил третий.

— И в самом деле оказались, господа. Совершенно. Мы виним вас всех и себя тоже. Нас обманули. — Его взгляд медленно прошелся по ряду собравшихся капитанов. — Калан здесь?