– Вам не стоит беспокоиться, – сказал Лео, – мы с коллегой знаем цену хорошему бордо.

Бильен одобрительно кивнул. Посетители, которым нравится вино хозяина, всегда приветствуются в этом доме.

– Хендрик сказал, что вы хотели спросить о латинской головоломке, – произнес он спокойно, как только вручил каждому бокал. Он говорил медленно, раздражающе гнусавым голосом, однако нельзя было утверждать, что он из Западной Фландрии.

Ван-Ин выудил из кармана копию текста. Бильен взял клочок бумаги, быстро взглянул на него и присел.

– Могу ли я спросить, откуда это взялось?

Лео посмотрел на Ван-Ина. У них не было привычки обсуждать детали текущего дела с посторонними, но Ван-Ин решил не ходить вокруг да около и рассказал о случившемся в двух-трех коротких предложениях.

– Интригует, – сказал Бильен. Две глубокие вертикальные борозды появились на его лбу. – Я думаю, вы обратились по адресу.

Это прозвучало не без гордости, но, похоже, было справедливо. Франс Бильен на самом деле был очень скромным человеком.

– Любая идея – что это может означать? – спросил Ван-Ин оптимистично.

– Более или менее. Перевод – вопрос интерпретации, но я знаю, что это такое, – сказал он убежденно. – Это, дорогие господа, квадрат тамплиеров, их вероучение в двух словах. Оригинальный текст застыл в камне на столпе в Эфиопии, в Аксуме, если быть точным. Христос, говорят, прислонился к нему.

Глаза Лео вылезали из орбит, Ван-Ин недоверчиво потер подбородок. «Тамплиеры», – подумал он. Таким образом, они имеют дело с кучкой сумасшедших, не считая всего остального.

Бильен заметил их недоумение.

– Много разной ерунды и слухов ходит о тамплиерах. Было бы полезно подвергнуть их серьезному анализу, а пока предлагаю вам свою интерпретацию.

Ван-Ин и Лео дружно кивнули. Они знали о тамплиерах не больше, чем отставной падре о современной математике.

– Позвольте мне попытаться обрисовать историю как основу для объяснения этого текста. Но почему бы нам не начать с вина.

Бильен подал пример и поднес бокал к губам. Лео, который более привык к пиву, затрепетал. Это был нектар богов, несомненно.

Бильен дал им насладиться напитком и начал рассказ:

– Мы знаем из истории, что Филипп IV, известный также как Филипп Красивый, подверг гонениям тамплиеров и что папа Климент V неохотно поддержал его. Судебные разбирательства, последовавшие за массовыми арестами, послужили источником мифов и сплетен о тамплиерах на века. Филипп завидовал их власти и богатству, и это заставило его состряпать ряд абсурдных обвинений. Инквизиция добыла необходимые признания. Было заявлено, например, что тамплиеры топтали крест, мочились и плевали на него, целовали друг другу анус, предавались содомии и поклонялись дьяволу. Из документов, составленных в ходе судебных разбирательств, известно, что лишь горстка тамплиеров фактически призналась в этих преступлениях. Пожалуй, мы слишком удалились от темы. Достаточно сказать, что даже самая страшная пытка была не в состоянии поставить их на колени. Большинство тех, кто сдался, позже отказались от своих признаний. К сожалению, версия Филиппа Красивого – лишь то, что до нас дошло, но это неправда.

Ван-Ин и Лео внимательно слушали. Бильен был азартным рассказчиком.

– И правда в том, что это совершенно другая история. Когда Гуго де Пейн и восемь других дворян основали орден в начале двенадцатого столетия, они преследовали одну цель: охрану дорог, которые ведут к священным местам, от грабителей и язычников, то была помощь паломникам. Они были прежде всего монахами. Гуго был позже поддержан святым Бернардом Клервоским, и в 1128 году орден получил официальный статус.

Имея прямую ответственность только перед папой, тамплиеры быстро накопили гигантское состояние. Они пользовались огромным уважением, стали исключительно влиятельны и сильны. Условия вступления в орден были строгими, жизнь – трудной, дисциплина – безжалостной. Почти два века тамплиеры жили на Святой земле и выполняли свои обязанности с отличием. Их постоянное присутствие было замечательно само по себе, учитывая, что орден насчитывал в лучшем случае пару тысяч членов.

Мавританское превосходство росло, однако вскоре они встали перед выбором: переговоры или поражение. Мирные переговоры, естественно, прошли в строжайшей секретности. Церковь запретила компромисс с неверными. На внутреннем фронте также вряд ли кто-нибудь понимал, что они делают, и, вероятно, осуждал их в недвусмысленных выражениях. Именно здесь мы видим основное противоречие между верой тамплиеров и верой официальной церкви. Тамплиеры отличались практичностью и широким кругозором для их времени. Они давно уже отошли от церкви в поисках истинной веры, ее ядра, как они его называли. Они должны были избавиться от абсурдных правил, которыми обросли целые поколения служителей официальной церкви.

Они горячо верили в слова Христа о любви, о братстве, терпимости и прощении, слова, которые привлекали воинствующих монахов больше, чем мешанина, проповедуемая преемниками Петра. Они приняли евангельский подход к жизни и старались, как могли, жить в мире с мусульманами, по крайней мере с теми, что тоже находили соответствующее толкование в Коране. Величайшим вкладом должна была стать идея, что мы все поклоняемся одному Богу, что люди отвечают за разделение, а единство говорит само за себя. Pax Dei, или Мир Божий, казалось, хорошо функционировал некоторое время. Полезный обмен идеями и знаниями развивался между Востоком и Западом. Тамплиеры ввели ветряные мельницы и алгебру, экзотические растения и фрукты и передовые медицинские технологии с Востока. Все шло хорошо, пока порядок не был разорван изнутри бездарным руководством. Тамплиеры потеряли Святую землю и вернулись в Европу без цели. Они пытались вернуться к своим истокам и продлить возможность возвращения Иерусалима. В те дни они были ответственны перед французской казной.