Старик не выглядел сильным. Если бы не цепь, он смог бы, наверное, справиться с ним и вырваться.

Бертран осматривал защитную манжету. Лаурент видел это, но не придал значения. Он знал, что этот мальчик не в состоянии вырваться на свободу.

– Вы уверены, что я буду дома через два дня? – спросил Бертран нерешительно.

– Абсолютно, мой мальчик.

– Тогда я играю белыми.

– Хорошо. Ты не возражаешь, если я сяду рядом? Иначе надо будет принести стол и табурет, а у меня проблемы со спиной.

Лаурент чуть не получил грыжу, пока нес Бертрана от фургона.

Бертран взял шахматную доску и фигуры. Лаурент сел на кровать.

Ван-Ин взлетел вверх по лестнице к себе в кабинет в воскресенье утром, где его приветствовали Бехейт, Д’Онт и Ханнелоре. Она спала столько же, сколько и он, но выглядела бодрой и активной.

– Доброе утро, – сказал он оптимистично.

Бехейт едва поднял голову. Перед ним на столе лежала большая стопка документов, немного потрепанная от частых просмотров. Д’Онт стоял у окна, в ответ на приветствие Ван-Ина он изобразил неопределенный жест.

– Великолепный день, не так ли? – спросила Ханнелоре с самыми лучшими намерениями.

– Есть что-нибудь новенькое о точном местоположении похищения? – спросил Ван-Ин, видя, что все молчат.

– Мы предполагаем, где-нибудь вблизи Будевейн-сквер. Несколько мальчишек-приятелей видели его катающимся на роликах около 13.30, – сказал Бехейт, не поднимая головы.

– Не было никакой реакции на обращение по радио? Нам обещали, что экстренное сообщение будет передано этим утром в восемь часов.

– Вы ничего не узнаете, – сказал Д’Онт безразлично.

Этажом выше Де-Ки говорил по телефону с комиссаром местной полиции. Он был очень недоволен специальным уполномоченным помощником комиссара Ван-Ином, его неуклюжим ведением расследования.

Де-Ки терпеливо слушал речь взбешенного начальника. Все знали, что у местной полиции было намного больше опыта и ноу-хау и что такое серьезное преступление, как похищение, всегда возлагали на них и судебную полицию.

Разговор занял не меньше двух минут, после чего Де-Ки попытался успокоить говорившего.

– Я думаю, что решение было принято на более высоком уровне, Жак, – сказал он задумчиво. – Прокурор Лотенс назначил группу специалистов лично. Это прокурор поручил Ван-Ину возглавить расследование. И если угодно, он не назначил судебного следователя.

– Это меня не удивляет, – ворчал районный комиссар. – Все знают, что Лотенс и следователь Крейтенс не выносят друг друга.

Де-Ки усмехнулся. Собирание сплетен о работниках суда было любимым времяпрепровождением полиции.

– Я могу лишь посоветовать вам связаться с прокурором Лотенсом. Мне сказали, что он проведет весь день в Кнокке. И ничто не мешает вам присоединиться к нам здесь. У нас назначено совещание в восемь. Вы всегда можете принять участие.

Де-Ки отошел от аппарата с деланной улыбкой. Телефон зазвонил, прежде чем он успел выйти.

– Ваша светлость, всегда рад слышать голос мэрии. Де-Ки откинулся на спинку стула и наслаждался теплом солнечных лучей.

Несколько минут спустя у Ван-Ина возникло устойчивое впечатление, что он говорит со стеной.

– Я только что получил известие от сержанта Версавела, что никто у Будевейн-сквер не заметил ничего необычного. Если моя информация верна, местная полиция опросила не менее четырехсот человек.

Д’Онт нервно теребил свой галстук, пытаясь освободить раздражаемый воротником кадык.

– Они и сейчас продолжают, – сказал он. – Кто-то должен был что-нибудь видеть, непременно!

– Если предположить, что мальчик был похищен недалеко от Будевейн-сквер, – Ханнелоре наблюдала как ни в чем не бывало, – то что можно сказать о велосипеде?

– Господин Ванмаэль разобрал его на части до последнего болта. Ничего, ноль. Все мы знаем, что это точно его велосипед. И мы опросили людей из Осткампа, где он был найден, – добавил Д’Онт уныло. – Я полагаю, усилия в поисках молодого похитителя также не дали результатов, – съязвил он.

– Это то, что я пытался объяснить вчера, капитан.

Ван-Ин был утомлен и готов был вспылить.

– На первый взгляд похитители взяли на себя много невероятных рисков. Если предположить, что у них нет волшебной палочки, тогда выходит, что это очень точно спланированная операция. Мы не должны недооценивать мозг, который стоит за всем этим.