– Ты чувствуешь сопротивление? Чувствуешь от нее какие-нибудь импульсы? – поинтересовался Данте.

На этот раз вместо ответа я покачала головой – мне не хотелось снова слышать, как я разговариваю чужим голосом. Данте очень хотел, чтобы я практиковалась в управлении чужим телом, а моим единственным желанием было покинуть его как можно скорее.

Я быстренько выполнила все задания: в теле ангела я пробежала недлинную дистанцию, с легкостью перепрыгнула через поваленное бревно, развязала и завязала снова шнурки на кроссовках. Данте был прав: я полностью контролировала ее. Я могла бы сейчас заставить ее самолично всадить себе прут в шрамы от крыльев, и ей ничего не оставалось бы, как повиноваться.

«Хватит, – мысленно сказала я Данте. – Я выхожу».

«Еще чуть-чуть, – возразил он. – Тебе нужно больше практики. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя в ее теле совершенно естественно – как в своем. Давай-ка пробеги всю дистанцию еще разок».

Не обращая внимания на его слова, я приказала ее телу исторгнуть меня – и снова переход был таким легким, что его невозможно было заметить.

Ругаясь себе под нос, Данте всадил прут ангелу в спину. Ее тело обмякло, словно мертвое, руки и ноги были разбросаны в причудливых позах, словно у тряпичной куклы. Мне хотелось отвернуться, но я не могла. И никак не получалось выкинуть из головы мысли о том, какой была ее жизнь на земле до того, как ее похитили. Скучал ли по ней кто-то? Освободят ли ее когда-нибудь?

А еще как, должно быть, ужасно ей живется сейчас.

– Ты была в ней слишком мало. – Данте был явно недоволен. – Ты разве не слышала, как я велел тебе пройти дистанцию еще раз? Я, конечно, понимаю, что это довольно неприятно поначалу…

– Как это получается? – перебила я его. – Ведь два объекта не могут существовать в одной точке одновременно. Так как получается это вселение?

– Если вкратце – вся суть в квантовой физике, волновой теории и корпускулярно-волновой дуальности.

– Я пока не изучала квантовую физику, – с раздражением ответила я. – Так что переведи-ка это все на человеческий язык, чтобы я могла понять.

– Я могу только сказать, что это происходит на субатомном уровне. Два объекта просто могут существовать в одной и той же точке в одно и то же время. И я не уверен, что кто-то вообще в состоянии объяснить, как это работает. Это просто есть – и все.

– И все? Больше ты ничего не можешь мне сказать?

– Ты должна доверять мне, Грей.

– Отлично. Я буду тебе доверять. Но я хотела бы кое-что взамен, – заявила я, глядя Данте прямо в глаза. – Ты ведь отлично умеешь шпионить, не так ли?

– Не перегибай.

– Есть один архангел… в городе его знают как Пеппера Фрайберга. Он утверждает, что его шантажирует кто-то из падших ангелов, и я почти уверена, что знаю, кто это. Мне нужны доказательства, чтобы прищучить ее.

– Ее?

– Женщины тоже бывают преступниками.

– А какое отношение все это имеет к лидеру нефилимов?

– Это… это личное.

– Хорошо, – медленно проговорил Данте. – Давай, выкладывай все, что мне нужно знать.

– Патч говорит, что шантажировать Пеппера Фрайберга может кто угодно из падших ангелов и по какой угодно причине: страницы Книги Эноха, предсказания будущего, многочисленные преступления в прошлом, секретная и компрометирующая информация… да даже просто желание приобрести статус ангела-хранителя – список того, что можно предъявить этому архангелу, бесконечен, насколько я понимаю.

– А что еще говорит Патч?

– Немного. Он тоже хочет найти этого шантажиста. Я знаю, что он вроде бы выслеживал кого-то и думал, что напал на след, но я абсолютно уверена, что это след ложный. Однажды ночью я видела, как его бывшая беседовала с Пеппером около «Дьявольской сумы». Я не слышала, о чем они говорили, но она выглядела весьма подозрительно, а Пеппер был просто в бешенстве. Ее зовут Дабрия.

По лицу Данте я поняла, что это имя ему знакомо. Он скрестил руки на груди:

– Дабрия?

Я застонала:

– Только не говори мне, что ты ее тоже знаешь. Клянусь, она просто везде! А если ты мне скажешь, что она красивая, я скину тебя в овраг! А сверху еще придавлю вот этим огромным валуном!

– Да нет, дело не в этом. – Данте покачал головой, и в его интонации мелькнуло что-то похожее на сожаление. – Просто мне не хотелось бы быть человеком, который приносит плохие новости.

– Плохие новости? Какие?

– Я знаю Дабрию. Не лично, но… – Сочувствие в его голосе усилилось. Он смотрел на меня так, словно готовился разбить мне сердце.

До этого я сидела на поваленном бревне, но теперь резко вскочила на ноги:

– Говори, Данте. Просто скажи мне.

– У меня есть шпионы, которые работают на меня. Люди, которым я велел не спускать глаз с неких влиятельных падших ангелов, – признался Данте с оттенком вины в голосе. – Не секрет, что Патча в среде падших ангелов очень уважают: он умен, сообразителен и силен. Он хороший лидер. За годы наемничества он набрал боевого опыта больше, чем у большинства моих людей вместе взятых.