– Обопрись на меня.

– В этом нет необходимости, – процедил сквозь зубы Годрик.

Миссис Сент-Джон взглянула на него.

– Тогда сделай это для меня. Позволь позаботиться о тебе, Годрик.

И Годрик сдался, ибо это было проще, нежели вступать в бесполезные пререкания. Его приемная мать оказалась сильнее, чем он ожидал, и Годрик озадаченно посмотрел на нее. Почему она делает все это?

Их взгляды встретились, и Годрику показалось, будто она прочитала его мысли.

– Не переживай понапрасну. Ты всегда был очень чувствительным мальчиком. Делал из мухи слона, а потом страшно переживал из-за воображаемых последствий. А теперь просто прими как должное то обстоятельство, что я помогаю тебе передвигаться по коридору.

Годрик тихо засмеялся.

– Хорошо.

В коридоре они увидели Уинтера Мейкписа, прислонившегося к стене. Его темные глаза удивленно остановились на миссис Сент-Джон.

– Мы должны обсудить… кое-что, прежде чем вы уедете.

Годрик посмотрел на миссис Сент-Джон.

– Я спущусь к вам, мадам.

Миссис Сент-Джон поджала губы, но лишь кивнула, не сказав ни слова.

Годрик посмотрел на Уинтера.

– Жена привезла мне чистую одежду.

Они вернулись в комнату, и теперь Мейкпис наблюдал за тем, как Годрик пытается расстегнуть пуговицы на штанах.

– Сегодня вы спасли почти тридцать девочек. Шестерым необходимо провести в постели несколько дней, а остальные чувствуют себя вполне сносно. Только очень хотят есть.

Годрик поморщился, представив, какими отбросами питались девочки, но потом вспомнил о том, что его беспокоило больше всего.

– Элф рассказал вам, где располагается третья мастерская?

– Рассказал. – Уинтер сдвинул брови и помог Годрику освободиться от штанов. – Но боюсь, они сорвутся с места после сегодняшних событий. Они же не идиоты, чтобы сидеть и ждать вашего нападения.

– Верно. – Годрик взял чистые штаны, а потом посмотрел на сильно опухшую руку. Если ее перевязать, то… – Если бы я мог сейчас выйти из дому…

– Даже не думайте! – отрезал Уинтер. – Сначала нужно вылечить руку.

– Нужно найти девочек! – глухо прорычал Годрик. Он обнаружил, что с большим трудом застегивает штаны одной рукой.

– Да, но если вас ранят еще тяжелее или вовсе убьют, легче никому не станет. – Уинтер замялся. – Есть еще кое-что…

Годрик вскинул голову.

– Элф ушел после того, как привел сюда девочек, – сказал Уинтер. – Он был очень взволнован. Очевидно, Ханны, той рыжеволосой девочки, о которой он нам рассказывал, не оказалось среди освобожденных.

– Дьявол. – Годрик гневно посмотрел на руку. – Как думаете, она может попытаться напасть на мастерскую в одиночку?

– Она?

Годрик кивнул:

– Элф – девочка. Не стоило мне брать ее сегодня с собой.

– Вы… мы ничего не знали, – задумчиво протянул Уинтер. – Но она вполне может попытаться освободить свою рыжеволосую подружку самостоятельно.

Еще никогда Годрик не чувствовал себя таким беспомощным. Это просто неправильно. В последний раз его одолевали подобные чувства у постели Клары. Годрик прогнал прочь ужасные воспоминания.

На лице Уинтера отразилось волнение.

– Не думаю, что Элф станет действовать самостоятельно, – произнес он. – Она очень уважительно говорила об охранниках возле мастерских. И не забывайте: даже если она решится на подобную глупость, мастерскую наверняка уже перевезли в другое место.

Годрик кивнул, хотя слова друга послужили слабым утешением. Да, Элф создала себе имидж грубоватого и прагматичного парня, но она не побоялась сообщить о местонахождении мастерских и очень сожалела о том, что отдала негодяям рыжеволосую девочку Ханну.

Господи, только бы она не натворила глупостей.

Годрику необходимо было вылечиться, а потом вернуться в Сент-Джайлз и завершить начатое.

Кто-то тихонько постучал в дверь, прежде чем войти.

В дверном проеме показалась голова Мэггс.

– Экипаж ждет. К тому же уже светает.

Годрик посмотрел на жену, в нерешительности остановившуюся на пороге. Она даже не пыталась подойти ближе, словно опасалась, что ее оттолкнут. Она приехала за ним по первому же зову Уинтера. Не колебалась и не задавала лишних вопросов. А еще раньше легла с ним, Годриком, в постель и делала все, что он от нее требовал. Годрик чувствовал себя слишком разбитым, слишком старым, слишком утомленным, чтобы дать жене все, что ей так необходимо. Ему стоило дать ей свободу, отпустить к более молодому любовнику. Такому, как Роджер.

Он обязан сделать это. Но позже, когда поправится и не будет испытывать такой невыносимой боли. А пока он поблагодарил Мейкписа, накинул плащ и позволил Мэггс взять его под здоровую руку. Позволил принять на хрупкие плечи часть своего веса и спустился с ней по лестнице.

Миссис Сент-Джон ждала их у двери вместе с лакеями Мэггс. Они защищали Годрика и женщин с двух сторон, когда те медленно брели к экипажу. Однако от взгляда Годрика не ускользнула высокая фигура капитана Тревельона, скрывающегося в тени возле дома, и его многозначительный кивок. Это было предупреждение. Тревельон словно говорил: «Я знаю, кто ты. И когда в следующий раз появишься на Сент-Джайлз, виселицы тебе не миновать».