– Да. Кто бы мог подумать? А мы по наивности своей считали свой офис неприступной крепостью. Вы нас расстроили. Право слово. Однако прежде чем я вас убью, я хотел бы получить ответы на два вопроса: Как вы смогли получить доступ к святая святых - моему диску? И на кого вы работаете?

Кирилл изобразил на лице недоумение.

– Странные вопросы вы задаете. Хватаете честных людей на улице, избиваете, похищаете, непонятно в чем обвиняете. Вы давно лечились у психиатра?

– Объясни ему, - лениво обратилась «Жаба» к темнокожему охраннику.

Кирилл даже охнуть не успел, как огромный кулак, напоминающий скорее молот, чем руку живого существа, с силой ударил его в живот.

– Ах!.. Ско... тина!.. Ну я это тебе припомню, освобожусь только!

– Вряд ли у вас будет такая возможность, - «Жаба» злорадно улыбнулась. - Уж поверьте мне. Вам немного жить осталось. Ну так что? Мне нужно повторить свои вопросы?

– Конечно, лучше повторить! - Кирилл скопировал выражение его лица.

«Жаба» покачала головой и снова обратилась к охраннику:

– Повтори.

Кулак вновь с неприятным звуком прошел по той же траектории. Митч зажмурился, но даже с закрытыми глазами почувствовал, как его другу больно.

– Ах!.. Ну, попадись ты мне!

– Да-да, мистер. Да. Так как вы заполучили мой диск?

– Если бы я понимал, о каком диске идет речь?

– А что, вы украли не только его? - «Жаба» достала из нагрудного кармана рубахи маленькую металлическую пластину, помахала ею перед носом Кирилла и опять убрала в карман. - Ну так как? Будем говорить?

– Надо подумать. Информация ценная, я полагаю. Меняемся? Информацию на наши жизни, идет?

Однако хозяин диска не был расположен сотрудничать:

– Нет, не идет. Сделка только одна. Информация - на быструю смерть. И советую вам принять условие моей сделки. Вам же будет легче.

– Ах, вон оно как?
– Кирилл поморщился.
– Жаль... Только мы, знаете ли, не ищем легких путей в жизни. Извините, но ничем вам помочь мы не смо... ах!..

Митч опять зажмурился. Смотреть на это спокойно было просто невозможно.

– Паясничать будем или все-таки поговорим? - «Жаба» не отступала.

– Поговорим, конечно, - прохрипел Кирилл. - Только не умею я разговаривать, когда руки у меня связаны. Есть во мне немного итальянской крови от дедушки по материнской линии. Жестикулировать люблю. Пусть мне твой орангутанг руки развяжет. Вот тогда и поговорим. По душам. Или от души. Это уж как получится.

Кирилл, собрав все свое мужество, улыбнулся.

Митч снова зажмурился, ибо кулак опять просвистел в воздухе.

– С-собака! - Кирилл еле восстановил сбившееся дыхание. - Я тебе это припомню. Помяни мое слово. Ночами являться буду!

Охранник остался невозмутимым. В этот момент у его хозяина сработал телефон. «Жаба» взяла трубку:

– Да... Все готово? И жюри, и участницы?.. Хорошо, начинаем. Проведи жюри в зал. Я уже здесь... Да, встречу, - и, обращаясь уже к пленникам, произнес: - Ваше счастье, что я занят. Займусь вами чуть позже. Подумайте пока над своим поведением. Советую все рассказать, как есть. Тогда будет не очень больно.

«Жаба» дружески похлопала Кирилла по щеке и обернулась к Митчу.

– Это тот, который очень здорово дерется? - спросил он у своего охранника.

– Да, он. Повозиться с ним пришлось.

«Жаба» похлопала по щеке и Митча. Испачкав один палец на руке кровью, которая тонкой струйкой стекала из разбитой губы пленника, «Жаба» недовольно покачала головой, вытерла руку о рубашку Митча и, напевая что-то себе под нос, весело направилась к выходу. Охранник вышел следом и остался стоять в дверях. Соседняя комната постепенно начала заполняться народом.

Митч и Кирилл переглянулись. Теперь они, пожалуй, выглядели одинаково.

– Что будем делать, Митч? Думаешь, вариант F?

Митч кивнул. За многие годы службы в спецподразделении Агентства КСД всякое случалось, но чтобы так безнадежно - никогда.

– А знаешь, Митч, я Алику еще долг не отдал. Четыре месячных оклада. Помнишь наше пари на последнем матче? Мы спорили с ним тогда на счет. Он уж, наверно, и получить эти деньги отчаялся... Слушай, дружище, а тебе я ничего не должен? Что-то я уже и не помню сам. Если случится чудо и мы выберемся, то я по всем долгам рассчитаюсь. Честное слово!