Шрифт:
А над атеистической равниной Европы уже вставала тень «сверхчеловека». Это поднимался лежащий ничком Фауст. Локоны белокурого парика развевались на ветру.
Но его еще не замечали. Большинство по-прежнему поклонялось «всемогуществу» рациональной науки, как божеству. Все смотрели только вперед, вслед за пущенной в темную бесконечность стрелой прогресса. Протофашистские идеологи явно выбивались из этого ряда {28} . И разноцветными крупицами тайных знаний, собранными на Востоке и Западе, уже начинали «игру в бисер». Заговорили о германской крови, германской почве. Из них, этой крови, этой почвы, стали лепить глиняного болвана. Этого голема и назвали Вотаном…
28
Представления самих фашистов о положении дел отражены в изданном в 1938 году Толковании Законов СС: «Когда в ноябрьские дни 1918 года чуждые нашей стране и нашему народу элементы взялись руководить историей Германии, начался упадок, охвативший почти все мышление и почти все действия немцев. Правильным было объявлено прямо противоположное тому что на протяжении десятилетий и веков почиталось достойным достижения. Особенно характерен в этом смысле пример с понятием «деньги» и связанным с ним понятием «сбережения». Для наших предков деньги были средством обмена, которое, благодаря своей неизменной стоимости, позволяло осуществлять опосредованный обмен продуктами и товарами. Подручные надгосударственных сил сделали стоимость денег колеблющейся и превратили деньги в инструмент власти. Они инсценировали инфляцию. И молодежь, только проходившая тогда свое обучение, усвоила, что деньги нужно не беречь, а, наоборот, немедленно пускать в оборот, поскольку это не только выгодно, но даже необходимо, и что подписывание векселей является не крайним вынужденным выходом из положения, а, напротив, есть проявление мудрости и приносит личную выгоду. Из этого бешеного водоворота инфляции народ был ввергнут в кандалы дефляции (уменьшение денежной массы). Ничего не подозревающий народ — торговец, ремесленник и крестьянин — набрал в 1924 году и последующих годах кредитов, чтобы хоть как-то пополнить свой склад товарами или привести в порядок двор и дом. Они должны были тогда не только покупать по непомерным ценам, но, прежде всего, выплачивать ростовщичьи проценты, которые их, в большинстве случаев, и добивали. Результатом были вынужденные распродажи, аукционы и опись имущества. Но и на бытовом уровне эти события не проходили бесследно для каждого отдельного человека. Почти треть народа составляли безработные, уровень жизни остальных двух третей был немногим выше… Большинство народа погрязло в долгах…
Новое и принципиальное в Законе об обязательных сбережениях заключается в следующем: СС создает фонд взаимопомощи своими собственными силами. Таким образом, он становится независимым от любого финансового института во всех вопросах оказания поддержки и предоставления ссуды, а также освобождает нас от процентного рабства…»
В хаосе Германии тех лет они мечтали о вечном, незыблемом. О несокрушимой империи. Они «вспоминали»: Нордическая традиция выводит «формулу вечности» из легенды о ритуальном самоистязании Вотана. Раненный копьем, он был привязан к дереву и провел так девять дней. На вершине страданий к нему внезапно пришло понимание рун. Вотан составил рунические заклинания, содержащие тайну бессмертия, способность к самоврачеванию и искусство побеждать в бою.
Из книг Листа, Вирта и других авторов языческие заклинания перекочуют затем в секретные учебники «Аненэрбе».
Самоуверенные материалисты и слыхом не слыхивали ни о чем подобном! А если и узнавали, то иронии их не было предела. Впрочем, мало ли что придумает кучка сбрендивших на мистике оригиналов! Что они там кричат с периферии материального мiра? Что являются его духовным центром?!
В начале 1910-х годов в Германии объявился некий барон Зеботтендорф. Вскоре он был посвящен в Германенорден. Инициация происходила примерно так: «Церемония начиналась мягкими звуками фисгармонии, братья исполняли Хор пилигримов из «Тангейзера» Вагнера. Ритуал начинался в сумерки, когда братья совершали жест, символизирующий свастику, — Мастер отвечал им. Затем Мастер Церемоний вводил в зал неофитов, одетых в мантии странников с завязанными глазами. Здесь Мастер рассказывал им об Ордене. Певец зажигал священное пламя в Чаше, с послушников снимали мантии и повязки. Мастер приближался к неофиту и совершал магические действия копьем Вотана, рыцари скрещивали над ними свои мечи. Звучали вопросы и ответы, сопровождаемые музыкой «Лоэнгрина», затем послушники приносили клятву верности. Посвященных окружали «лесные эльфы» и как новых братьев вели их к «Чаше Грааля», где горело священное пламя певца».
В Мюнхене Зеботтендорф основал филиал Германенорден — общество Туле. Его символом стал кинжал на фоне дубовых листьев. Позднее ежегодно, 9 ноября, в память «Хрустальной ночи» точно такие кинжалы, с надписью «Моя честь — верность», будут вручаться посвященным в СС…
Работая в архивах, я обнаружил уникальный документ. Список структур, входивших в Германенорден. Он датирован 1921 годом. Фигурирует здесь и Национал-социалистическая рабочая партия Германии. В общем перечне она стоит на скромном 34-м месте.
Итак, тайное общество, созданное «посвященными», организовало партию, о которой вскоре узнает весь мiр. «Vulgus vult decipi» — «Народ хочет быть обманутым!»
Серые кардиналы сочли, что им пора заявить о себе. «Ergo decipiatur» — «Так будем обманывать!»
Идеи, культивируемые в узком кругу стали адаптироваться к сознанию широких масс. Социальный состав новой партии для этого оптимален. Во главе — слесарь Антон Дрекслер. Здесь же спортивный журналист Харер. Фронтовик Гитлер получил членский билет НСДАП под номером семь (счастливое число — знак судьбы, считал он).
Рядом со списком Германенорден — архивные бумаги, касающиеся барона Зеботтендорфа. На самом деле родился он в семье машиниста из Дрездена. Звали его Рудольф Глауэр. Занявшись торговлей, в начале века осел в Турции. Потом был почему-то усыновлен четой фон Зеботтендорф. Вскоре после странного поворота судьбы новоиспеченный аристократ вернулся в Германию. А затем, словно снабженный какими-то верительными грамотами, стал одним из руководителей крупнейшей мистической структуры.
Впрочем, найденные нами документы отчасти проясняют его высокий взлет по лестнице посвящения. Тексты писем, насыщенные руническими знаками, древними мистическими символами, выдают в авторе изрядное знание оккультных наук. Есть даже след очевидной колдовской попытки воздействовать на сознание человека через его изображение. На портрете некоего господина, на его лбу, аккуратно нарисованы три руны. Точно такие же мы видим на обложке устава Германенорден. Стремление привлечь нового, влиятельного адепта налицо. В основе этого стремления — мистическая формула: «То, что вверху, то же и внизу». Иными словами, магически воздействуя на следствие, можно повлиять и на причину.
Но как же приобщился к столь специфическим знаниям сын скромного машиниста?
Слово «брату Маркиону»: «Зеботтендорф был посвящен своим приемным отцом в Турции в одно оккультное общество. Оно имело революционную направленность и было близко к секте «Ден ме», что означает «оборотни»…
В тиши кабинетов такие личности продолжали фаустовский поиск. Не без подсказки Мефистофеля рождалось новое интеллектуальное направление — традиционализм. Поиск духовной первотрадиции человечества уводил в ирреальную древность. Ее сочли «добиблейскими временами».
Ведомые лукавым поводырем, эти ученые и маги вслушивались в молчание веков. Они медитировали над выбитыми на камне рунами. Они старались извлечь из себя мистическую энергию «вриль» и с ее помощью активизировать прорастание зерна. Они пытались уловить заклинания ветхих жрецов.
Напряженный поиск нечеловеческого мира всегда приводит к «успеху». Еще немного — и едва уловимый шепот донесет до них вожделенные слова и звуки. И они окрепнут в глотках десятков, тысяч последователей. А затем войдут в резонанс с «подсознанием» миллионов добропорядочных европейцев, вызовут загнанных в него демонов языческого мира. Всякое беснование масс начинается именно так. С шепота, который слышат единицы одержимых.