Тогда встает вопрос: где искать эти образы трансформации? Откуда они появятся? Где ожидать благовещения? Если руководствоваться прошлым опытом, то откровение придет к кому-то внезапно в момент предвидения как неожиданный дар бессознательного. Голос речет из неопалимой купины, к деве является ангел, Рильке слышит в ветре строку поэмы, Юнг падает в бездну и получает опыт обожествления. От таких трансформирующих образов рождается внутренний психологический процесс окукливания, тихая беременность. Период внутренней деконструкции и перестановки структурных элементов, иногда проходящий в одиночестве, а иногда – в алхимии близкой связи с другим человеком, приводит к цели, к созданию имаго, Ребиса, образа, который собирает энергию и направляет ее на значимые цели. Отдельный человек, действующий посредством этого центрального имаго, становится таким образом трансформирующей личностью для других. Рильке трансформирует поэзию, Пикассо – живопись, Юнг – психоанализ. Эти личности стали ориентирами для западной культуры второй половины XX в. и впоследствии для мировой культуры в целом. Источником их вклада был архетипический мир образов, который переживался каждым из них в соответствии с его уникальным путем. Все они были трансформированы архетипическим образом и, после периода окукливания, жили и работали, черпая энергию из своего центра и трансформируя таким образом окружение.

Можно привести множество примеров таких трансформирующих личностей, как исторических, так и современных. Известные и неизвестные люди проходили личную трансформацию и, найдя собственный центр в определяющем образе, постепенно направляли свою энергию в различного рода деятельность и делали свою жизнь исполненной творчества и смысла. Не обращаясь больше к коллективным структурам, контейнирующим или дающим доступ к трансформации, современные люди (а сейчас и люди эпохи постмодерна) находятся в поиске собственных трансформирующих образов и отношений в качестве направляющей силы и источника энергии. Благовещение, обожествление, трансформация в наше время демократизировались. Ничего больше не происходит сразу со всем человечеством, благовещение приходит ко мне и к вам, здесь и сейчас, лично, во сне, в активном воображении, в синхронистическом событии, в отношениях Я – Ты глубинного союза двух людей. Таким образом, современное отношение к этому процессу является одновременно и более, и менее сдержанным, чем традиционное. Трансформация в сублимированном смысле обожествления теперь доступна повсеместно. Идеализированные образы деятелей прошлого, воспринимавшихся как полубоги и герои со сверхчеловеческими возможностями, разрушены, демифологизированы и считаются просто вехами человеческой, слишком человеческой истории. Это высвободило человека из идолопоклоннической зависимости и открыло путь трансформации для многих людей.

Однако различение стадий и уровней трансформации и людей, которые имеют к ним доступ или не имеют его, как в приведенном выше сне, свидетельствует о существовании своего рода духовной элиты. На уровне Эго и Персоны – на коллективном уровне правил и законов – мы, жители западного демократического общества, можем с легкостью согласиться с тем, что все люди равны. Но как только в рассмотрение вводится процесс движения, развития, стремление к достижениям и превосходству, тут же быстро происходит разделение на слои и уровни, основанное на потенциале и усилиях. Не каждый может стать Майклом Джорданом на баскетбольной площадке и, как выяснил сам Майкл Джордан, даже он не может стать Микки Мэнтлом на бейсбольном поле. Одаренный ребенок может сыграть сложную сольную партию в скрипичном концерте в возрасте пяти или шести лет. Во всех областях человеческой деятельности есть исключительные гении, средние ученики и тугодумы. То же касается психологических и духовных аспектов. Любой, кто поставит перед собой такую цель, может до определенной степени достичь статуса имаго как зрелая личность и стать полностью тем, кем он или она предназначены быть, но не все могут идти дальше, к «продвинутой трансформации», о которой говорилось во сне. Имаго – это не только образ, который создается на глазах всего мира на уровне Эго и Персоны, но в гораздо большей степени – внутреннее развитие, которое уносит Эго из этого мира в архетипические области духа и самости. Лишь некоторые люди обладают исключительными способностями и открытостью, позволяющими перейти на эти уровни. Такие люди уникальны, они отличаются развитым воображением и чистой индивидуальностью. Они лидеры в области духовного развития. Возможно, они могут указать выход, когда наступают темные времена.

Опыт встречи с архетипическими трансформирующими образами создает у людей установки, которые способны преодолеть любого рода ограниченность. Такая избранность не предполагает отделения человека от других в соответствии с родовой, расовой, этнической или традиционно религиозной принадлежностью и иными признаками. Определяя уникальность человека, этот опыт утверждает его идентичность в универсальном смысле. Человек становится мужчиной на все времена и женщиной мира. Он обретает родство со всем человечество, в сферу его компетенции входят глобальные перспективы и экологическая ответственность в масштабах всего мира. Затем возникает новое напряжение между противоположностями, вызванное сочетанием уникальности индивида и коллективной природы трансформирующих образов, на которых базируется идентичность. В конце концов уникальное и универсальное объединяются в индивидуальном человеке.

Может ли это видение целостности быть передано по телевидению, в киберпространствах Интернета, в популярной музыке и рекламе? Может ли оно приобрести планетарные масштабы? Средства массовой информации, которые сейчас гомогенизируют мировые культуры, могут быть полезны в этом отношении, а могут и создавать преграды. Коллективные ценности, которые несут джинсы, сеть Макдональдс, фильмы компании «Уолт Дисней» и реклама Кока-Колы, могут быть предвестниками появления мировой культуры или зародышами дальнейшего распада и дезинтеграции. Футурологи играют в игры, моделируя стратегии и проводя статистические исследования. Чаще всего они не могут спрогнозировать будущее. По мере того, как мы стремимся вперед, обязательно происходят разнообразные трансформации, удивляя своей новизной и пугая неизвестностью. Некоторые из них будут привлекать широкое общественное внимание и накапливать энергию вокруг центров своего возникновения. Тех людей, у которых нет личного опыта трансформации, легко вовлечь в водоворот коллективных трансформирующих образов и энергий. В таком случае остро встает вопрос: будет ли преобладать разнообразие, разнородность и психологическая уникальность или индивидуальность будет вытеснена коллективным единообразием, гомогенностью и подобием?

Женщина видит во сне небольшую группу индейцев, пребывающих в процессе продвинутой трансформации. Наблюдателей и туристов, которые находятся на ином духовном уровне, необходимо отвлечь до тех пор, пока они тоже не будут готовы принять участие в ритуале. Я считаю, что человеку важно определиться, какую из этих позиций он занимает, поскольку разница между трансформацией и развлечением огромна. Глубокий уровень трансформации доступен для меньшинства, и я уверен, что так будет и впредь, даже в XXI в., в Эпоху Водолея, как и во все времена.

Apuleius. The Golden Ass. Oxford, England: Oxford University Press, 1995 [Рус. пер.: Апулей. Апология. Метаморфозы. Флориды. М.: АН СССР, 1960].

Beebe, John. Integrity in Depth. College Station: Texas A amp;M University Press, 1992.

Benjamin, Jessica. Like Subjects, Love Objects. New Haven, Conn.: Yale University Press, 1995.

Bollas, Christopher. The Shadow of the Object. New York: Columbia University Press, 1987.

Bonafoux, Pascal. Rembrandt: Master of the Portrait. New York: Harry N. Abrams, 1990.

Carotenuto, Aldo. Secret Symmetry: Sabina Spielrein Between Freud and Jung. New York: Pantheon, 1982; rev. ed., 1983.

Carotenuto, Aldo. Tagebuch einer heimlichen Symmetric: Sabina Spielrein zwischen Jung und Freud. Freiburg im Breisgau, Germany: Kore, 1986.

Chapman, H. Perry. Rembrandt's Self-Portraits. Princeton, N. J.: Princeton University Press, 1990.