Булыжники и сланец. Слой песка, глины. Ниже, ниже, ниже…

Рядом с ней стоял Стенелеос Магус LXIV, который теперь держал ее за руку чуть пониже локтя. Они вдвоем уносились в потаенные подземные пространства.

— Как вы посмели! — задохнулась от возмущения Шарлин.

Стенелеос посмотрел на нее, не произнося ни слова; в его глазах промелькнула чуть заметная искорка сострадания. Падение продолжалось.

— Сейчас же прекратите! — крикнула она.

Их движение постепенно замедлилось. Когда оно прекратилось совсем, Шарлин и Стенелеос оказались внутри огромного гранитного валуна. Это был удивительный камень, круглый и гладкий, будто отшлифованный ладонями богов.

Некоторое время Шарлин не сомневалась, что так оно и было. Она глубоко вздохнула, постепенно приходя в себя, и тут же с новой яростью обрушилась на Стенелеоса:

— Какое вы имеете право? Как вы смеете делать это?

Он терпеливо ждал, хотя ее возмущение и не думало убывать.

— Вы грязный подонок! — кричала Шарлин прямо ему в лицо. — Вор и вандал! За каким чертом вы утащили меня в подземелье?

Стенелеос долго молчал, затем опустил голову и, глядя куда — то в сторону, ответил еле слышно:

— Я хотел поговорить.

Гнев снова закипел в Шарлин, но на этот раз ей удалось взять себя в руки и не наговорить лишнего.

— Почему бы вам сначала не спросить разрешения? — возмутилась она.

— Это не спасло бы вас.

— Да кто вы, собственно, такой?

Мало — помалу необычность окружающей обстановки стала доходить до ее сознания. Она была внутри огромного гранитного шара весом в миллион тонн, гранит был гладкий, отшлифованный, словно знаменитый флорентийский мрамор.

Какая же здесь глубина? И почему она все видит? Ее удивление нарастало по мере ухода чувства гнева.

— А как вы думаете, кто? — спросил маг.

Она снова разозлилась:

— Хватит играть в загадки! Говорите без обиняков, кто вы, собственно, такой?

Он выпрямился и почти опустил руку.

— Стенелеос Магус LXIV. Я… — он остановился и, помолчав немного, неохотно продолжил: — Меня можно сравнить с генетическими отказниками вашего времени, Я тоже своего рода отказник.

— Кто же вам отказал в правах? Отвечайте же, будьте вы прокляты!

Его голос стал еще тише, теперь это был шепот, полный боли и мучений:

— Я уже проклят. Я добровольный отказник. И проклят я также по собственному желанию. А мое наказание — спасение людей.

— Чепуха, — фыркнула Шарлин. — Перестаньте городить всю эту бессмыслицу и ответьте мне прямо.

Стенелеос спокойно и печально посмотрел на нее:

— Вы верите в грех?

— Да. Ну и что? Я с таким же успехом верю в сломанные руки и ноги, а также в то, что в ваши глаза спокойно можно попасть кулаком, а можно промахнуться.

— Вы верите в то, что видите?

— Конечно… — Шарлин запнулась и растерянно посмотрела вокруг себя на окружавший ее подземный мир. — Н-нет, — прошептала она.

И никто бы не поверил. Стонущие от собственной тяжести скалы, красно — золотистые на изломах, вызванных землетрясением, гигантскими ступенями поднимались вверх. Горные массивы были прозрачными и смотрелись словно пластмассовое наглядное пособие в школьном кабинете геологии. Высоко вверху было видно дно и очертания побережья Тихого океана.

Далеко внизу, около расплавленного ядра, Шарлин видела пульсирующие сердце планеты. Как когда — то Мэддок, она увидела уродливого гнома с шишковатым лбом, бугристыми мускулами на длинных, словно реки, руках и широченными, словно страны, плечами. В одной руке у него был молот, которым он, сотрясая землю, бил по куску металла величиной с целую Калифорнию. Мощь и сотрясение были невообразимыми. Шарлин быстро отвела взгляд, словно карлик мог ощутить его и возмутиться.

— Вы верите в то, что видите? — снова спросил Стенелеос.

Его голос был по — прежнему тихим, но более спокойным. Это был высокий, резонирующий, слегка потусторонний голос, но после сверхъестественного зрелища гнома у гигантской печи он казался совершенно обычным и земным.

Шарлин подняла на него взгляд и в полном отчаянии стиснула зубы.

— Нет, — она с трудом восстановила самообладание. — Нет, не верю. Да и как я могу верить? Это какой — то бред, может быть, наркотик или просто сумасшествие. Все это не может быть наяву.

Рука Стенелеоса, державшая ее, была теплой, но окружавший ее камень создавал освежающую прохладу.