У Бозе хватило ума понять, что на Гитлера нельзя полагаться. Уже в 1933 году он сказал: «Сегодня я сожалею, что должен вернуться в Индию с убеждением, что новый германский национализм не только эгоистичен, но и высокомерен… Новая расовая философия, которая базируется на очень шатких научных основаниях, означает возвеличивание белых рас в целом и германской расы в частности». Гитлер соизволил принять его лишь раз, и эта встреча была довольно напряженной. Бозе ожидал от фюрера обещания, что Индия станет независимой даже в том случае, если эта независимость будет достигнута с помощью Германии. Это противоречило характеру, расовым идеалам и политическим амбициям Гитлера. Он начал давать Бозе советы, но тот сказал переводчику: «Сообщите его превосходительству, что я занимался политикой всю жизнь и не нуждаюсь в советах, от кого бы они ни исходили». На что Гитлер предложил ему попытать счастья в Японии.

В результате Бозе предпринял другое рискованное путешествие, на этот раз на подводной лодке в Токио; посреди Индийского океана его пересадили с немецкой подлодки на японскую. Японцы отнеслись к его планам освобождения Индии от британцев с большей симпатией, хотя тоже выражали скептицизм и, будучи хозяевами положения, не торопились открывать свои карты. В Юго-Восточной Азии Бозе сформировал Индийскую национальную армию (INA), опять-таки из военнопленных и индийских эмигрантов, живших на территориях, которые сейчас называются Индонезия, Малайзия, Мьянма (до недавнего времени Бирма) и Сингапур. Пиком его усилий стала Импхалская кампания в марте 1944 года, когда японская армия, включавшая 3000 человек из INA Бозе, перешла индийскую границу в районе Северо-западных холмов. Было очевидно, что, как бы упорно ни сопротивлялись англичане и индийцы, Импхал падет. Но неожиданно, на месяц раньше чем обычно, начались муссонные дожди, и «шансы японцев», а также Индийской армии Бозе «на победу буквально смыло водой». Это была, по словам Хью Тойе, «военная катастрофа первой величины»435. Бозе погиб 18 августа 1945 года на пути в Японию, когда его двухмоторный бомбардировщик потерпел крушение при взлете с аэродрома в Тайбэе. В Индии он официально считается героем. Многие ашрамиты, поддерживавшие Гитлера, были сторонниками С. Ч. Бозе.

Учитывая все эти обстоятельства, Шри Ауробиндо посчитал необходимым сделать публичный жест, явно выражающий его отношение к Гитлеру и странам гитлеровской коалиции. В прошлом он сам рисковал жизнью в борьбе с англичанами, теперь же, в изменившейся мировой ситуации, он был вынужден поддерживать их. «Он всегда стоял за идеал полной независимости, он первым высказал его публично и бескомпромиссно отстаивал его как единственный идеал, достойный уважающей себя нации», – писал Шри Ауробиндо о себе. Теперь он должен был помогать метрополии, которую сам однажды уподобил демону, сосущему кровь из Матери Индии.

Впервые Шри Ауробиндо и Мать открыто выразили свою позицию 19 сентября 1940 года, как раз после окончания «битвы за Англию». Они послали 500 рупий (тогда это была существенная сумма) губернатору Мадраса в качестве вклада в военный фонд вице-короля. В сопровождающем письме говорилось: «Мы чувствуем, что эта битва – не просто законная самозащита и защита других стран от мировой власти Германии и нацистского образа жизни – нет, это защита цивилизации и ее высших социальных, культурных и духовных ценностей, защита всего будущего человечества. И это мы будем поддерживать всегда, что бы ни случилось. Мы надеемся на победу Британии и на наступление эпохи мира и единства между народами, лучшего и более надежного миропорядка»436. Когда об этом заявлении было сообщено в газетах, ответом была волна негодования; негодовали в том числе и ауробиндовцы, как за пределами ашрама, так и внутри него.

Негодование перешло в конфликт, когда Шри Ауробиндо послал письмо, поддерживающее предложение, сделанное Стаффордом Криппсом 31 марта 1942 года. Криппс, бывший посол Великобритании в России, а теперь член черчиллевского военного кабинета, был послан своим правительством в Индию с особой миссией. Он предлагал Индии самоопределение сразу же после войны в обмен на ее лояльность в военное время. Шри Ауробиндо тут же увидел, что это было эквивалентно статусу доминиона и почти автоматически вело к полному самоопределению и независимости. Поэтому он послал Стаффорду Криппсу следующее письмо: «…Как тот, кто был одним из националистических лидеров, работавших ради независимости Индии – хотя в настоящее время моя активность проходит уже не в политической, а в духовной сфере, – я хочу выразить мою признательность за все, что вы сделали, чтобы это предложение стало осуществимым. Я приветствую это предложение как данную Индии возможность самой установить и со всей свободой организовать свою будущую независимость и единство и де-факто занять место среди свободных наций мира. Я надеюсь, оно будет принято и использовано надлежащим образом, несмотря на все разногласия и расколы… Поэтому я публично выражаю поддержку вашему предложению и надеюсь, что это поможет вам в вашей работе»437.

Он также отправил к руководству партии Конгресса в Дели надежного ученика с посланием, содержащим рекомендацию принять предложение Криппса. Реакцией было презрение: как может давать советы человек, отошедший от политики и живущий многие годы в уединении? Никто из этих политиков, с их предвзятыми мнениями и расхожими идеями о религии, йоге и духовности, не имел понятия о том, в чем же в действительности состояла работа Шри Ауробиндо. Исполнительный комитет Конгресса отверг предложение Криппса семью голосами против пяти438. Долговременные последствия этого решения окажутся катастрофическими. Это приведет, помимо прочего, к расколу страны на Индию и Пакистан.

По всей стране реакция на позицию Шри Ауробиндо выразилась в «презрении и агрессии», как написал недавно индийский корреспондент автору этой книги. «Один уважаемый член парламента, который к настоящему времени является садхаком йоги [Шри Ауробиндо] вот уже в течение 40 лет, в это воскресенье рассказал мне о реакции в Индии, которую вызвала тогда поддержка Шри Ауробиндо военных усилий Британии. В то время этот человек был молодым борцом за свободу в Гуджарате, обожествлял Ганди и даже готовился к вооруженной борьбе против британцев. Когда разнеслись вести о том, что Шри Ауробиндо поддержал Британию в войне, немалое количество этих борцов за свободу просто обезумело от ярости. В слепом негодовании многие физически атаковали центры Шри Ауробиндо и организации, связанные с ним. Этот господин был одним из тех, кто совершил нападение на центр в Гуджарате, при этом, насколько мне известно, они громили имущество и атаковали любого, кого подозревали в том, что он является садхаком или последователем Шри Ауробиндо».

К этому времени ежедневные разговоры Шри Ауробиндо с учениками постепенно сошли на нет. Когда три года назад автор спросил Ниродбарана о причинах этого, тот сказал, что не знает. В его книге «Двенадцать лет со Шри Ауробиндо» мы читаем: «Первоначальный полноводный поток становился все тоньше и тоньше, и в последние годы мы просто оказывали молчаливые услуги молчаливому Присутствию. Либо мы исчерпали все возможные темы и наступило пресыщение, либо Шри Ауробиндо перестал давать на это свою внутреннюю санкцию»439.