На самом деле, довольно много. Джейни Райнхарт была замечательной женщиной — доброй, светлой, мягкой.

Ей поставили диагноз рак, когда Дрю было десять, и она боролось с ним четыре года. Дрю рассказывал, что в тот день, когда она умерла, он понял, что плохие вещи действительно случаются, и не только с людьми, о которых можно прочитать в газетах.

— Когда она умерла… я хотел умереть тоже. И я бы умер, если бы не Стивен. Потому что вот, кем являются дети, Кейт. Восстановителями жизни.

Я знаю, что он хочет, как лучше. Правда, знаю. Но я не могу справиться с этим. Я не готова выслушивать речь о том, насколько мне повезло быть беременной.

И одной.

— Тем не менее… это было… ужасно. Долгое время один ужасный момент сменялся другим. Ты знаешь, у Стивена глаза его матери. Смотреть на него — это как смотреть на Джейни. И были такие дни — на самом деле плохие — что я почти ненавидел его за это.

Я сделала резкий вдох. Это не ободряющая речь, которую я ждала.

— Но, опять же, время шло. И все становилось… сносным. У меня появилась невестка и красавица-внучка, и стало уже не так больно дышать.

К глазам подступили слезы. Потому что я знаю, о чем он говорит. Я знаю эту боль.

— Но, до тех пор, пока я не встретил твою маму, та часть меня, что умерла вместе с Джейни, не возвращалась к жизни. Повстречав твою маму, я стал снова целым.

Я вытираю глаза и усмехаюсь.

— Так, что ты мне пытаешься сказать, Джордж? Что я найду еще одного Дрю? Что на это может уйти лет пятнадцать или как?

Горечь? Некрасиво. Да, я знаю.

Джордж медленно качает головой.

— Нет, Кейт. Ты никогда не найдешь другого Дрю. Так же как и я никогда не найду другую Джейни, и твоя мама никогда не найдет другого Нейта. Но… что я пытаюсь тебе сказать… сердце исцеляется. И жизнь продолжается… и несет тебя вместе с ней… даже если ты этого не хочешь.

Я прикусываю нижнюю губу. И киваю головой. Ставлю чашку опять на поднос, заканчивая разговор. Джордж встает с кресла и берет поднос. Он идет к двери, но поворачивается назад ко мне, прежде чем из нее выйти.

— Знаю, ты, наверно, не хочешь слушать это прямо сейчас, но… я знал Дрю всю его жизнь. Я видел, как он рос вместе с Мэтью и Стивеном и Александрой. Я его не защищаю, я не представляю, почему он сделал такой выбор. Но… я не могу не чувствовать к нему жалости. Потому что в один день, он откроет свои глаза и поймет, что он совершил самую большую ошибку в своей жизни. И потому что я люблю его как сына… та боль, которую он почувствует в тот день… что ж… она разбивает мне сердце.

Он прав.

Я не хочу это слушать. У меня нет терпения, чувствовать жалость по отношению к Дрю.

Но я ценю его попытку.

— Я действительно рада, что ты сейчас с мамой, Джордж. Я… признательна, что у нее есть ты. Спасибо тебе.

Он ласково улыбается.

— Я буду рядом. Просто позови, если тебе что-то понадобится.

Я киваю. И он закрывает за собой дверь.

Я хочу, чтобы слова Джорджа меня тронули. Вдохновили. Мотивировали вытащить свою задницу из кровати. Но я слишком… устала. Поэтому опять ложусь, заворачиваюсь в одеяло, словно в кокон, и засыпаю.

На третий день я опять поднимаюсь.

У меня и выбора особо нет. Разлеживаться и дышать своей же вонью не очень эффективно для поднятия духа. О, и меня до сих пор тошнит по турам, как по часам, в тот же самый таз, что моя мама ставила рядом с моей кроватью, когда у меня было расстройство желудка. Очень приятно. Плюс, я полностью уверена, что если я выжму свои волосы, то получится достаточно жира, чтобы нажарить картошки фри в Макдональдсе.

Дааа, пришло время вставать.

Я тащу себя в ванну, мои движения неуклюжи и медленны. Я принимаю долгий горячий душ — почти обжигающий. За мной струится пар, когда я выхожу в комнату.

Моя мама — бережливый человек. Не как те барахольщики, которых показывают в шоу по TLC, но она хранит всякие вещички, что я не забрала с собой в колледж.

Видите их? На тех полках со свежей пылью? Трофеи Малой Лиги, медали с научных ярмарок, и орденские ленточки с полевых соревнований, рядом с фотографиями в рамках, на которых Долорес, Билли и я на выпускном и Хэллоуине и на вечеринке, по случаю 18-летия Долорес.