Спустя десять минут дорога вынырнула из леса и, образовав петлю, извилистой линией потянулась вдоль неожиданно обширной проплешины длиной почти в две лиги, усыпанной тысячами тяжелых серых валунов. Впереди зазвучали сигнальные горны. Сотник, двигавшийся в голове вытянувшейся в колонну сотни, съехал на обочину дороги и остановил коня. Вглядевшись вдаль, он махнул рукой, и сотня, чуть прибавив ходу, вышла из общей походной колонны и двинулась влево. Их место было во второй линии левого фланга. Перед ними должны были встать ополченцы, а сзади них располагались сам граф Замельгон и принцесса…

Армия выстроилась быстро. Через час все отряды уже стояли на своих местах. Вот только противника пока не было видно. Солнышко начало припекать, и тут Арил, всю дорогу вертевший головой, тихо ахнул:

— Началось!

Трой обернулся. Откуда-то из-за спины тяжелого строя панцирников поднимался в небо столб тусклого серого дыма. Некоторое время спустя потянуло гарью… и еще чем-то тяжким, злым и пронизывающим. Отчего-то зашумело в ушах. А затем над полем разнесся необычный звук — что-то вроде клокотания кипящего варева вместе со свистом пара, вырывающегося из-под плотно пригнанной пробки. Солдаты напряглись. И тут звук резким скачком поднялся до самой высокой ноты, больно резанув по ушам, и внезапно оборвался, отчего у всех сразу заслезились глаза… Но в следующее мгновение всем стало не до слез в глазах. Валуны, живописно разбросанные по всему полю, внезапно зашевелились и начали подниматься. На глазах у изумленных воинов с них спадала окаменевшая корка, обнажая спутанный варжий мех и бугристую орочью кожу. Трой остолбенело взирал на это чудо… до тех пор, пока рядом не раздался сердитый голос гнома:

— Стоять! Сигнала еще не было!!

Трой дернулся и покосился на гнома. Остановленный выкриком Глав, стиснув зубы, замер, вскинув к плечу приклад арбалета.

— Зря стрелу испортишь, — пробурчал Гмалин. — Я слышал об этом заклинании. Их сейчас еще не убьешь, только шкуру поцарапаешь, у них еще все внутренности окаменевшие…

Стрелок опустил арбалет и зло выругался. Марел-крестьянин насупил брови и робко спросил:

— А можа, надо было поближе встать? И пока не очухались, сразу эта… того… — Он махнул секирой.

— Ага, — саркастически ухмыльнулся гном, — щас! Я вот посмотрю на тебя, когда ВОЛНА дойдет.

— Чего? — озадаченно переспросил крестьянин.

— Волна, ну… откат заклинания, — пояснил Арил. — Чем оно сильнее и чем ближе ты стоишь, тем больнее бьет, а тут, видать, столько маны сожжено было…

В этот момент волна таки дошла и над войском людей разнесся слитный стон. Трой непонятливо оглянулся. Он не почувствовал особой боли, так, немного защипало кожу, но как-то несерьезно, будто с разбегу ухнул в ледяную воду, но всех вокруг будто искорежило. Люди изгибались и, закатив глаза, падали на колени или навзничь. Рот гнома перекосило в безмолвном крике, а Глав тяжело оперся на арбалет, судорожно стиснув зубы.

Волна продолжалась около минуты, а затем всех понемногу отпустило. Но долго отходить людям не дали. Над полем разнесся многоголосый вой, и земля вздрогнула под тысячами и тысячами варговых лап, почти одновременно ударивших в глинистую почву.

Над армией людей тут же вознесли голос сигнальные горны и послышались крики сержантов, выравнивающих строй. Гном повернулся к стрелку.

— Вот теперь давай… может, даже успеешь выстрелить вторую, а если повезет, то и в кого-нибудь попадешь!

Глав презрительно фыркнул и, вскинув арбалет, почти сразу же нажал на рычаг. Гулко хлопнула тетива, и в то же мгновение со стороны орочьей орды послышался полный боли вой, почти сразу же захлебнувшийся. А Глав уже упер арбалет в землю и остервенело крутил ворот, оттягивая тетиву…

Третий, последний болт он выпустил в упор, прямо над самыми головами бойцов первой линии, сбив с седла огромного орка, азартно вертевшего над головой огромной двухлезвийной секирой, каждое лезвие которой было размером с гнома. А в следующее мгновение орочья орда всей массой ударила в строй людей. Удар был страшен! Две первые шеренги умерли почти сразу, успев, впрочем, изрядно уполовинить число нападавших, в последнем движении воткнув копье под низко надвинутый шлем, в ямку над грудной плитой кирасы или дотянувшись-таки топором до грубого орочьего шлема. Впрочем, выжившим оркам тоже не больно повезло, остатки первой волны едва успели нанести по одному удару, как и их головы покатились под ноги второй накатывающей волне. Но той пришлось задержаться и слегка рассыпаться у гряды тел, образовавшейся на месте двух первых шеренг, поэтому их удар был намного слабее первого. Однако ослабленная первая линия его еле остановила. Строй подался назад, а кое-где орочьи морды нарисовались уже среди спин последней шеренги… Глав ждал именно этого момента. Гулко хлопнул арбалет, и еще одна грузная орочья фигура рухнула на смятую и истоптанную траву.

Справа ударили сигнальные барабаны. Жиденький строй ополченцев дрогнул и, резко развернувшись, бросился к второй линии, торопясь укрыться за их спинами. В этот момент в дробь сигнальных барабанов вплелся новый ритм. Гном ткнул Троя в бок, Трой заполошно дернулся и тут вспомнил, что его дело командовать.

— С левой… Вперед!

Рота двинулась скорым шагом, торопясь занять место выбитой почти подчистую первой линии, рядом с импровизированной баррикадой из трупов (какое-никакое, а все ж таки укрытие), но они не успели. До гряды из тел осталось еще около пяти шагов, когда густо полезли орки… Причем настолько густо, что Глав невольно охнул, Арил скрипнул зубами, а гном проворчал себе под нос какое-то ругательство на своем языке, видно очень забористое… А в следующее мгновение Трою стало не до гномьих ругательств…

— Нет, ну красавец, настоящий красавец! Прям жених да и только!

Это заявление гнома было встречено дружным хохотом всего десятка. Трой вновь (в который раз за сегодняшний день) побагровел и вцепился пальцами в пуговицы камзола, собираясь содрать с себя эту тряпку и поскорее бежать из лавки. Но гном его удержал. Он схватил его за запястье и, постаравшись придать роже максимально невинное выражение (что, впрочем, ему совершенно не удалось), заявил: