Но как же она ошибалась.

Перед самым обедом дверь в кабинет открылась и на пороге показалась странная группа людей – Роджер Сидоревский, Аллочка и владелец ветеринарной клиники, где трудилась Катя.

– О-ой, здра-ассте… – в восторге пропела Машка, пялясь на Роджера. – А я вас видела.

Катя только сухо кивнула. Интуиция ей подсказывала, что ничего чудесного из этой встречи не получится.

– Вот она, – кивала Аллочка головой, указывая на Катерину. – Украла кота у… известной личности и… и… и присвоила! А кот, между прочим, больших денег стоит!

Эдуард Карлович, владелец клиники, а по совместительству главный врач, которого Катя видела, пожалуй, еще реже, чем Сидоревского, грозно насупил брови:

– Воронцова, акт кражи имел место быть?

– Не имел, – покачала она головой. – Кота мне отдали на лечение. Вон и Машка может подтвердить… Мария Антоновна. И сестра моя, Анжела. Только она сейчас в Турции. Но все равно…

– Вылечила? – прищурилась Аллочка. – А зачем держишь? Возвращай.

– Так он же вам не нужен! – возмутилась Катя. – Вы же бросаете его одного в доме, кормить забываете, а если и вспомните, то кормите неизвестно чем…

– Воронцова, немедленно езжайте и отдайте кота хозяевам, – строго велел Эдуард Карлович. – Даю тебе… Полчаса.

– Мы уложимся, – довольно кивнул Сидоревский.

Он уверенно взял Катю под руку и вывел из кабинета. Это было настолько неожиданно, что Катя даже не подумала сопротивляться. Она покорно прошла в машину, села вместе с Аллочкой на заднее сиденье и позволила везти себя в неизвестном направлении. В конце концов, это же были не разбойники какие-то, а весьма известные люди.

Впрочем, Катю везли вовсе не в неизвестном направлении. Просто у машины были тонированные стекла, поэтому дороги она не видела. Ее привезли к ней домой.

– Вылезай, – строго проговорила Аллочка. Роджер стоял сзади с видом властителя судеб.

Катя открыла двери.

К ней навстречу выбежал радостный Чижик. Он не ждал хозяйку так рано, поэтому был еще немного сонный. Завидев прежнего хозяина, Чиж остановился и сел.

– Ребята! Господа! Давайте, я у вас выкуплю Чижика, а? – повернулась к непрошенным гостям Катя. – Ну зачем он вам? Посмотрите, какой он стал опрятный, шерстка какая! Давайте, я выкуплю?

– Хм… Выкупить мой имидж у тебя денег не хватит, – надменно произнес Сидоревский, легко поднял кота и удалился, не закрывая дверь.

Аллочка только высокомерно фыркнула и выскочила вслед за Роджером.

Катя прошла в опустевшую кухню и уткнулась лицом в окно.

Она предала Чижика… Она сама привела в дом этих… Этих!.. А надо было… надо было потерять ключ, выпустить кота, спрятать у соседки…

Ничего нельзя было сделать. Роджер – хозяин Чижика, и Катя никаких прав на него не имела. Конечно, если бы Чиж был просто котом, а это же… фишка Сидоревского. Роджер его не отдаст ни за какие деньги…

Зазвонил телефон. Беспокоилось начальство.

– Екатерина Михайловна, поспешите в клинику, у вас еще не закончен рабочий день, – раздраженно говорил в трубку Эдуард Карлович.

– Сейчас буду, – резко ответила Катя и бездумно направилась в клинику.

Она пришла на свое рабочее место, Эдуард Карлович терпеливо ее ожидал.

– Что же это такое, Воронцова? Как же вы могли взять и вот так… украсть кота у известной личности! У нас столько пациентов, нельзя было свистнуть у кого-то другого? Еще не хватало скандалов на нашу клинику! Это же сейчас… все газеты!

Катерина повернулась к нему, долго пыталась сообразить, что он говорит, а потом четко произнесла:

– Пошел вон. У меня клиенты.

Эдуард Карлович уважал силу. Поэтому безропотно вышел.

– Кать, забрали, да? – переживала вместе с подругой Машка. – А может, выкрасть? Они все равно про него забудут.

– Они про него забывают, когда кормить надо, а когда надо показать свою любовь к животным, вспоминают. И сразу поймут, где его искать. Найдут у меня, и все. И потом уже его не вернешь. Надо думать.

– А давай выкупим, – блеснула глазами Машка. – У меня, если что, двадцать тысяч лежит. Бери.

– Я предлагала, – отвернулась к окну Катя. – Они сказали, что за имидж, ну, то есть за Чижа, у меня денег не хватит рассчитаться.

Машка сникла.

– А Заревскому звонила? – спросила она.

Катя покачала головой:

– Нет… а чем он поможет?

– Екатерина Михайловна, – просунулась в дверь голова Любы – девушки, которая сидела в приемной, – там вас к телефону.

Катя вышла, взяла трубку. Где-то в самой глубине души у нее теплилась надежда… Даже не надежда, а так… надеждочка… Вдруг Сидоревский передумал? Вдруг, он решил оставить кота у Кати?