Гейб был окружен толпой. Вино понравилось. У них все получилось.

Предательский комок застыл в горле Алекс. Она сделала это. Она реализовала безумную, сумасшедшую идею и организовала праздник за невероятно короткий срок. Кем она была и чего достигла сейчас! Где девушка, которая когда-то уезжала из Айовы, не имея за душой ничего, кроме амбиций? Слезы струились по ее щекам.

– Упиваешься своим триумфом? – произнес Гейб негромко, подходя к ней.

– Нашим триумфом, – поправила его Алекс, наспех смахивая слезы. – Поздравляю.

– Благодарю, – пробормотал он. – Должен признать, ты заслужила мое доверие.

Его слова пробудили в ней бурю эмоций. Алекс закусила губу, не зная, как выразить словами то, что она хотела ему сказать. Гейб протянул руку и нежно провел большим пальцем по ее щеке.

– У меня всего два вопроса. Ты переволновалась из-за того, что случилось прошлой ночью?

– Этот кошмар – из моего прошлого. Когда я очень устаю, то хожу во сне. Такая уж особенность.

– Ты сейчас очень устала?

– Зависит от того, о какой усталости ты говоришь.

– Тебе подарил эти серьги мужчина?

– Эй, тебе не кажется, что это уже больше чем два вопроса?

– Ответь, черт возьми!

– Да, но он для меня ничего не значит.

– Сними их.

Приказ этот был последней репликой Гейба, обращенной к ней. Их окружили гости. Они принимали поздравления, которые затянулись далеко за полночь.

Было почти час ночи, когда машина последнего гостя скрылась за поворотом. Алекс договорилась с субподрядчиками о том, что их персонал вернется на следующий день и наведет порядок, а затем направилась к дому. Над виноградником повисла тишина.

Она заметила силуэт Гейба на веранде. Молодая женщина поднялась по лестнице, избегая просветов между досками, чтобы случайно не зацепиться за них тонкими каблучками. Гейб снял смокинг и развязал галстук. Стакан виски стоял на подлокотнике кресла. Еще ни разу Алекс не видела его таким расслабленным.

– Я же сказал, что тебе надо снять эти серьги, – протянул он.

– Ну не могла же я оставить их просто так на буфете, – парировала Алекс и смущенно подняла руку сначала к одному уху, а потом к другому.

Гейб взял у нее серьги и положил их на стол:

– Хороший подарок. Примерно столько же стоит небольшой автомобиль.

– Мне нравится, что они служат мне напоминанием о том, какими ненадежными могут быть мужчины.

Гейб поднял брови:

– Мы говорим о конкретном человеке или о мужском роде в целом?

– Я имею в виду большинство мужчин, – ответила она. – Моя сестра Лилли сказала бы: «Все, кроме присутствующих здесь, конечно». Она думает, что ты из разряда хороших парней.

Гейбриел усмехнулся:

– Ну а ты что думаешь?

Алекс пожала плечами:

– Какое это имеет значение? Ты снова говоришь о постели, я права?

Он взял стакан виски и сделал большой глоток, потом произнес, раздевая ее взглядом:

– Я никогда еще не видел такую сногсшибательно красивую женщину, как ты.

Сердце Алекс билось с бешеной скоростью. Сегодня она чувствует себя на все сто и даже больше.

– Первый шаг за тобой, Алекс, – произнес Гейб с лукавой улыбкой. – А после… после уже не будет никаких запретов.

Она наклонилась, положила руку ему на плечо и поцеловала прекрасные, полные и мягкие губы, которые жаждала вкусить на протяжении нескольких дней. Гейб запустил пальцы в ее волосы и резким движением усадил Алекс к себе на колени. Она тут же почувствовала силу его рук на своих бедрах. Его поцелуй был нежным и грубым одновременно.

По ее телу побежала дрожь. Он отстранился и вопросительно на нее посмотрел:

– Может, я не настолько хорош?

– И правда. Может, ты способен на лучшее?

– Хочешь это выяснить?

Последние сомнения Алекс улетучились, когда Гейб начал целовать то самое уязвимое местечко чуть выше груди. Она затрепетала. Он был прав: это ее слабое место.

Гейб продолжал покрывать ее шею и плечи поцелуями. Его пальцы, ловкие и целеустремленные, скользнули под бретельки платья и стянули их с ее плеч – изысканно и красиво. С таким мужчиной не может быть никаких сомнений. Алекс чувствовала себя так, словно находилась под действием сильного наркотика. Она не надела бюстгальтер, и поэтому перед взором Гейба предстала ее обнаженная грудь.