Блэйк нахмурился. Она говорит это специально?

– Джоанна со мной согласна, – добавила Эва. – Ей тоже не хотелось, чтобы я изменилась до конца.

– Не сомневаюсь, что так и есть, – сказал он. Его сестра вечно считала своим долгом устроить его жизнь. Но разве не ясно, что Эва Келли не в его лиге? Сестре следовало помнить, что у него драмы в жизни и без того хватало. Недоставало еще дивы с подиума.

– Кстати, – продолжала Эва. – Должна отметить, что она прекрасно разбирается в нижнем белье. Хотя сейчас его на мне и нет.

Воздух между ними, казалось, наэлектризовался, и Эва почувствовала, что настало время действовать. Она знала, чего хочет, и обладала уверенностью в себе. Кто-то называл бы это смелостью. Она – решительностью.

– Я тут подумала, – начала она, глядя прямо ему в лицо, – о том, как мы будем сегодня спать.

Она остановилась. Подождала. Он не возражал и не пытался уйти.

– Не думаю, что будет справедливо, если ты опять уступишь мне кровать. Так что я подумала… может… разделим ее?

Эти слова оказали должное действие на Блэйка, и он оторвал взгляд от ее груди.

Она что, делает ему предложение?

– То есть ты ложишься головой вверх с одного края, а я головой вниз с другого, и мы крепко спим до утра?

Эва покачала головой:

– Нет.

Она и правда делала ему предложение. Эва отнюдь не была недотрогой.

Пульс Блэйка замедлился, когда кровь устремилась вниз его туловища. Может, его мозг и говорил «нет», но другие части тела не слушались.

– Я… не думаю, что это очень хорошая мысль, – ответил он.

Эва застыла. Сама она считала, что это лучшая ее мысль за длительный период времени. Но Блэйк три месяца подряд соблюдал дистанцию, и она уже знала, что он сильный, серьезный и осторожный мужчина.

– Хорошо. – Эва поставила чашку на кофейный столик и поднялась. Она прошла три шага, отделявшие ее от кресла Блэйка. – Я знаю, мы не это планировали. И знаю, что таких отношений ни у тебя, ни у меня не бывало прежде. Но я просто скажу все, как есть.

Подняв правую ногу, она переступила через него так, что его бедра очутились у нее между ног. Он поерзал в кресле, и она на мгновение закрыла глаза.

– Ты мне нравишься, Блэйк, – сказала она. – Думаю, я тебе тоже нравлюсь. У нас есть эта ночь, а может, и несколько ночей на этой лодке. Мы оба взрослые люди. Мы могли бы развлечься. В этом ведь нет ничего плохого, верно?

Верно. Блэйк знал, что она права. Он ничего не имел против удовольствия по взаимному согласию. Секс был для него чем угодно – средством общения, избавлением от стресса. Удовольствием. Наслаждением. Необходимостью. Но только не развлечением. Развлекаться ему казалось неправильным.

– Блэйк?

Он продолжал смотреть на ее поясок, и она видела, что он держится из последних сил. Она опустила руки к поясу, потянула узел чуть дрожащими пальцами, и он оказался развязан. Блэйк тяжело сглотнул. Горло пересохло. А желание открыть ее платье – увидеть больше, чем просто полоску, – пульсировало в нем, как звук тропического ливня.

Он снова посмотрел ей в лицо и хотел сказать, чтобы она отошла, но ее кошачьи глаза и приоткрытые лепестки губ заставили его онеметь.

Он сделал глубокий вдох и впился руками в подлокотники:

– Эва!

В его сиплом полурыке Эва услышала нотки дикого желания. От этого она почувствовала, что голова ее идет кругом, и втиснула свои ноги в глубь сиденья, чтобы не упасть.

– Я шокировала тебя? Прости. Наверное, я не истинная леди. Всегда была слишком откровенной.

Блэйк фыркнул, услышав, как она извиняется перед ним своим соблазнительным голосом за откровенное предложение.

– Мне плевать, истинная ты леди или нет, – проговорил он.

Он любил, когда с ним под одеялом женщина, а не какая-то чопорная леди, со страхом испортить себе прическу. Эва могла говорить в превосходном наклонении и умела смотреть высокомерно. Но ее предложение, и как она его оседлала, и уверенность, когда она развязывала пояс, – все это говорило об одном: в спальне она была отнюдь не леди.

– Ну и прекрасно, – сказала Эва, с улыбкой взирая на него сверху. Он неотрывно смотрел ей в глаза, а она ждала, когда он сделает первое движение. Точнее, второе. Но во взгляде его она все еще видела искорки сопротивления.

Неужели он… напуган? Блэйк не производил впечатления парня, которого нужно вести за ручку, но если требовалось именно это…

Эва улыбнулась, стараясь придать ему смелости.

– Знаешь, это естественно, – сказала она. – Немного… бояться меня. Такое случается. Некоторые парни сначала испуганы из-за того, кто я. Боятся сделать что-то не так. Но пойми, я обычная женщина.