Туннель, по-видимому, уходил далеко вперед. Иногда он становился квадратным, затем треугольным, сужался до очень малых размеров и опять расширялся, образуя прохладные тихие залы. Один раз Малой даже полз по песку, проход сузился до полуметра, а ему пришлось расширять проход, копая ножом. Уже два или три часа он возился с этим ходом, жалея о том, что вообще пошел подземельем. Но наконец, расцарапав и отломив большой слой породы, он пролез вперед и очутился в огромном, темном гроте. Многочисленные сталактиты и сталагмиты, капающая и булькающая вода, журчание ключа, абсолютное безветрие. Мальчишка чуть не поскользнулся, ступив ногой в ледяную воду, и сразу затрясся от холода. Изо рта шел пар. На стенах поблескивали кристаллики льда. Он отрезал вторую штанину, заткнул ее за пояс и двинул дальше. Факел погас, хотя паренек не раз уже тушил его, экономя материал. Теперь Малой, трясясь от холода, на ощупь пробирался вперед, перебирая руками по гладкой поверхности стены. Где-то рядом в воду обвалился кусок породы или льда, заставив путника вздрогнуть. Через несколько минут вдруг потянуло свежестью, и без того замерзшие ноги тронуло ледяное дыхание. А это означало только одно… Обрадованный Малой прошел еще метров тридцать, встречный поток воздуха заметно потеплел. Дуло из большого темного проема. «Туда! Там выход!». – Мальчишка устремился в темень пещеры.

С тлеющим факелом, в самодельных шортах и потной рубашке, грязный и взлохмаченный, вооруженный арбалетом, ножом и парой бумерангов, он нечаянно вплотную прижался к холодному, шевелящемуся телу. Острый запах гнилого мяса и вид тысячи мелких червячков на теле обезображенного трупа чуть не лишили парня сознания. «О, дерьмо-о!» – Малой запрыгал, стряхивая с себя тварей, и брезгливо плюнул.

Мертвец оказался насажен на кол в центре туннеля, а вокруг шелестели телами мелкие белесые трупоеды. Под ногами все шевелилось и лопалось, и Малой поспешил удалиться.

Еще метров сто паренек быстро топал по проходу, держа перед собой тлеющий факел и арбалет. Совсем неожиданно он уперся в большое, мокрое тело, от которого пахло чем-то тошнотворным.

– Пипе-е-ц!..

Малой ткнул горячим угольком факела в лицо незнакомцу. Тот заорал так сильно, что факел от потока воздуха из его легких чуть вспыхнул. На миг паренек увидел чудовищного альбиноса, очень похожего на Лунного Вепря, но с плоской головой и перекошенной мордой.

– А-а-а! – разнеслось по всему туннелю жуткое эхо. Парень спустил крючок, направив арбалет на зверя, и побежал. Уродливая лапа ухватилась за рубашку, но только оторвала от нее солидный кусок.

Малой скакал по проходу минут десять, а позади слышался топот чудовища. Туннель изогнулся влево и расширился, образуя ответвления и карманы, а ветер с каждым мгновением становился сильнее. «Да где же этот чертов выход?!»

Вконец измученный беглец прижался к стене за одним из выступов, а через секунды мимо него пронесся огромный белый силуэт. «Не иначе как йети. Нет, это альбинос! Мужики говорили, что он именно так и выглядит и похож на снежного человека. Черт, зачем я это сделал? Как я теперь выберусь? Ну, дура-а-к! О-о-о!» Вдруг зверь рыкнул, запнулся обо что-то, потом громко завопил. Зашуршали камни подземелья, а затем стало тихо. Это заставило Малого побежать следом за пропавшим уродом. Да и деваться было все равно некуда, единственный ход вел в ту же сторону. Когда впереди показался широкий провал, паренек остановился. Снизу отчетливо и ясно слышались стоны и шорохи, шелестели камни и отчетливо хрустело. Малой с треском оборвал один рукав рубашки, скомкал его, высек из кремня искру, поджег тряпку и бросил в черную, теплую яму.

Несколько секунд он созерцал ужасную картину: тысячи пауков и жуков, густо облепивших бьющегося в смертельной судороге мутанта, испугавшись горящей тряпки, кинулись врассыпную на стенки дыры. Малой волчонком взвизгнул, отпрянул, разбежался, перепрыгнул страшный колодец и со всех ног бросился к выходу.

Споткнувшись, он с криком рухнул в груду костей и черепов, высвободился, выскочив на ровный пол, и вновь побежал вперед.

Через десять минут в лицо ударила струя свежего ветра. Холодные порывы раздули порванную рубашку, а за поворотом глаза больно резанул внезапный солнечный свет. Малой сделал несколько шагов по площадке, сложенной из камней перед входом в пещеру, и посмотрел вдаль, с высоты полукилометра.

Редкие деревья спускались до желтой, выжженной равнины. Отчетливыми контурами выделялись кактусовые заросли, а за ними снова темнел лес – сосны, березы, осины и вербы. Далеко за ними искрилось и манило к себе синее, огромное озеро с заросшими зелеными берегами.

«Хорошо-то как тут! Может, я уже перешел границу Пади?» – Малой улыбнулся сам себе и спешно начал спускаться по крутому горному склону. Четырнадцатилетний, одинокий, оборванный, грязный паренек. Голодный, напуганный и усталый, но живой!

Малой с опаской пробирался через заросли акаций, пока не вышел к полю гигантских кактусов. Огромных, до десятка метров в высоту, сочно-зеленых, с красивыми желто-фиолетовыми цветками и метровыми иглами.

Что-то парню не нравилось в этих зарослях. Хотя проход под сводами гигантских колючих растений оказался свободен. Желтел песок, красовались выветренные, округлые камни, окруженные редкими пучками травы. И обзор весьма неплохой, но… Одолевало какое-то гнетущее чувство. Мальчишка стоял долго и неподвижно.

«Ну и видок у меня! Как самый распоследний бродяга на задворках рынка в городе Оружейников!» Малой оглядел себя и улыбнулся. Вскинул арбалет на плечо и сделал два робких шага, но отчего-то остановился. Тотчас перед его мокасином в песок вонзилась толстая, с сухим концом, ядовитая игла кактуса и заставила вздрогнуть от неожиданности.

– Не понял?! Это кактус, что ли?! – Малой медленно поднял голову и пригляделся: в толстенном стволе ближайшего растения зияло дупло-отверстие.

Отвлекшись на кактус-убийцу, парень проглядел в тридцати метрах от себя, в кустах акаций, притаившихся Павианов, обвешанных ружьями и пистолетами. Один, с повязкой через глаз и красной опухолью на щеке, показал на него пальцем: