— Сколько вам лет?

— Вся информация обо мне имеется в моем деле. Двадцать три, — отвечая, я не отрываясь смотрела в изучающие оливковые глаза.

Эх, а я ведь так люблю оливки! Несмотря на то что у нас на севере они — довольно дорогое удовольствие, мама часто меня баловала.

— Только что пройдено совершеннолетие. Манерная. Судя по платью — дорогое. Личико породистое. А глаза голодные, значит, денег на кровь нет… — с показным флегматичным равнодушием перечислял Ош то, что видел во мне.

Я внутренне все сильнее обмирала, слушая его. А он, криво ухмыльнувшись, продолжил, взяв со стола листик и словно читая из него сведения:

— Домик-развалюха в Цветочном переулке. Живете одна. В город приехали меньше недели назад, да не в обозе, а на поезде — дорогое удовольствие для обычной провинциалки. Как вы сами честно признались, покровителя или даже просто любимого мужчины не имеете, и я вам верю. Уж слишком у вас личико открытое — словно книгу читаешь. В резюме указано, что вели дела отца и знакомы с делопроизводством, а значит, было что вести… Исходя из вышеперечисленного, почему-то уверен, что вы, Ника Лави, аристократка, представительница какого-то вампирского клана. И в довершение всего — беглянка. Или — что менее вероятно, но возможно — изгнаны из клана. Я прав?

Пока он перечислял все эти факты, я непроизвольно вскинула на него глаза, а сейчас была не в силах разорвать наш зрительный контакт. Он, словно змей, гипнотизировал меня, вальяжно развалившись в соседнем кресле.

Ладони вспотели, что говорить дальше, я не знала, но была твердо уверена: такому, как он, не соврешь. Раскусит! Не думая, вытерла ладошки о ткань платья: уже который раз мне про мою одежду говорят, что дорогая она для обычной горожанки, а тем более провинциалки.

— Я не… Это не то, что вы думаете! Я считаю… — Я все пыталась подобрать правильный ответ, а потом поняла, что все! Врать не умею, а сказать правду не смогу. Не доверяю!

Под внимательным взглядом мужчины судорожно сглотнула, медленно положила папку на стол, пододвигая к нему ближе, а потом начала приподниматься с намерением уйти самой, пока можно. Столько страха в последние дни, суеты и физических, непривычных для меня, нагрузок, да еще кровавое голодание… Меня повело в сторону. Чуть взмахнула руками, пошатнулась, но устояла, и именно в этот момент услышала жесткое и бескомпромиссное:

— Сядьте! А теперь быстро назовите причину. Почему вы покинули клан?

Голос севара давил, а слабость не давала сосредоточиться, поэтому устало ответила:

— Хочу выйти замуж по любви, а не по расчету и по приказу отца. Все слишком прозаично. А вы, наверное, себе интриги и скандалы нафантазировали?

Последние слова позволила себе сказать с некоторой долей иронии: все равно уйду отсюда, вот только головокружение прекратится…

— Вам нужна кровь, — уверенно процедил Ош.

— Нужна. Я планировала попросить господина Нейра платить мне заработанное по неделям, а не в конце месяца, как в договоре указано. Если бы мне заплатили… Ладно, это мои проблемы. Простите, Сайлар Нирович, я так понимаю, вампиров вы не очень любите и работать мне у вас дальше вряд ли позволите. Не смею беспокоить вас…

Мою сбивчивую речь севар прервал на полуслове, рыкнув:

— За меня решать не надо! Увольнять вас никто не собирается. Все, что мне требовалось, я уже выяснил. Мне сюрпризы в конторе не нужны, поэтому было важно узнать о вас все. Или основное! Деньги за неделю получите у Нейра, скажете — я разрешил. Пока мы тут оба с ним на месте, разрешаю сходить в аптеку за кровью, а то вы своей бледностью и голодными глазами всех клиентов нам распугаете.

Слушая его речь, чувствовала, как меня заполняет ощущение легкости и счастья. Не уволит! На мгновение он замер, глядя на меня, а я, не сдерживаясь, наверное, сияла восторгом и желанием прыгать от радости.

Ош покачал головой, отчего прямая прядка черных волос скользнула вперед. Уже привычным стремительным движением мужчина заправил ее за ухо и, чуть приподняв уголки губ, добавил:

— С вами разобрались. Теперь займемся делами!

Дальше я делала доклад и демонстрировала новые подписанные договоры. И записывала необходимые указания Сайлара Нировича.

Вернувшись домой, первым делом кинулась к зеркалу. Я испытывала непреодолимое желание поделиться с кем-нибудь всем, что накопилось-за эти дни. И Риса в списке моих доверенных лиц теперь стояла на первом месте. И единственном.

Н: Приветствую! Ты свободна? Поболтать можем? А то у меня столько всего произошло!

Р: Давай.

Н: Не поверишь, но мой шеф меня удивил. Он оказался жутким и одновременно с понятиями о чести и справедливости.

Р: Странная характеристика… Почему такие впечатления?

Н: Он мрачный, злющий, и голосу него такой, что до печенок пробирает от страха. Хотя ему простительно. В момент нашего знакомства я его чуть не прокляла — пригрозила наложить проклятье мужского бессилия.