Пауза. Тон меняется:

– Что? Да пошел он в задницу! Что ему тут делать?

Подстроил разговор, гнида! Хорош друг, молодец. Следы замести решил, алиби себе создать. А еще и про мой маршрут рассказал... Где поджидать удобнее...

О, полоски стали ближе и приняли форму не то перил, не то поручней. Ближними концами они смотрят на меня. Воздух между ними будто вибрирует, словно небо распалось на миллиард крошечных осколков, и их кто-то тасует.

– Алло, Макс?

– Да-да. Просто узнать решил. Вдруг вы помирились...

– С чего бы? И не подумаю! А ты по какому поводу-то?

Я остановился. Уже ничего не видно. Только серебристые росчерки. Вот она что ли, лестница в рай? Не солидно для двадцать первого века, но все же.

– Юлек, прикинь. Библию пора обновлять.

– Это еще почему?
– смеется Юля.

– Лестница Иакова на самом деле никая не лестница, а эскалатор. Модернизация, все дела...

Снова пауза.

– Что?!
– голос Юли задрожал.
– Максим, ты о чем сейчас? Я волнуюсь! Ты трезв?

Джинсы прилипли к ногам. Гул в ушах. Едва могу держать трубку. И слышу еле-еле.

Улыбаюсь.

– Юль, живи, а? Живи, цени каждый миг, прошу... Выбирай... Пожалуйста... Друзей. А лучше... Может, ну их, а? Я... Береги себя...

Трубка падает из рук. Бьется о парапет и летит в воду. Тело становится мучительно тяжелым, я упираюсь второй рукой, чтобы устоять на ногах.

Таинственная призрачная конструкция застыла надо мной. Она призывает взойти на нее. Ее подножие в ожидании моего шага. Мириады мошек, витающих меж перилами, приглашают. А что? Мне чуть подтянуться и все. Чуть-чуть взлететь... Это же... Это же так просто...

Лучи серебра бьют по глазам. Меня слепит; хочется зажмуриться, но я боюсь пропустить что-то важное. Вдруг это все исчезнет? Я поднимаю руки и лечу. Воздух между светящимися шрамами на небе уплотнился, и я покорно ложусь на него. Руки опускаются на сверкающие поручни; ладони покалывает.

Меня подхватывает и уносит ввысь.

Где-то вдали прозвучал громкий всплеск.

Мам, я близко, ты только жди меня...

Интерлюдия 1. Коллеги

– И как же он будет зваться, коллега?

– Хороший вопрос. С этим у меня всегда возникают трудности.

Стеклянный куб. В просторном помещении тихо. Здесь некому создавать суету, нет тех, кто порождал бы какие-нибудь звуки или напоминал о своем существовании.

– Быть может, Наркиар?
– предложил коллега.

– Нет. Чересчур грубо. Сразу подумают об орках. Такие уж они - стоит поставить в одном слове две буквы "р", как начинается...

– Резонно. Алониан?

Здесь всегда темно. Блуждающие огоньки фиолетовых и зеленоватых цветов медленно пролетают мимо друг друга. Иногда они сталкиваются, порождают сноп искр и летят дальше, изменив траекторию. А парящие искорки превращаются в такие же огоньки.

– А это уже по-эльфийски, коллега, - сморщился собеседник.
– Слишком много клише повисло среди них. Даже развернуться негде. И как быть таким как мы?

– Бороться?

– Побеждать.

Стекло. Такое толстое, но ни разу не препятствующее взгляду решившего понаслаждаться панорамами. Здесь много стекла, очень много. Пол, потолок, стены... Но материал абсолютно не пропускает света. Потому что снаружи - пространство.

Коллеги подошли к "окну".

– Выбираем?

– Выбрать всегда успеем, коллега. Сначала нужно выбрать имя.

– Предлагайте. С такими задачами вы не испытываете проблем. Не зря же вас прозвали Именующим.

Именующий склонил голову, пряча улыбку.

– Давайте вон туда, - он указал пальцем на незаполненную часть пространства.

Это не заняло много времени. Теперь они могли видеть под иным ракурсом.

– Притушите свет, коллега. Дайте насладиться красотой.

Собеседник послушался Именующего.

– Изысканно, - сказал он.

Помещение погрузилось в полумрак и засияло настоящим сонмом всевозможных теплых оттенков, исходящих от уменьшенных до размера бисеринок шаров.

– Люблю естественные процессы. Особенно здесь. Может, постарался кто? А не ваша ли эта работа, коллега? Кому, как не Созидающему сотворить подобное?

– Ну что вы, коллега, - деланно смутился тот, кого назвали Созидающим.
– Вы мне льстите.

– Отнюдь, - возразил Именующий.