Яркий тому пример отец Виктор – настоятель новосибирского храма Покрова Пресвятой Богородицы. Он был участником Международной Антарктической экспедиции 1999/2000 года. Он прошел вместе с профессионалами-полярниками весь путь до полюса. Затем при полном священническом облачении нес на себе тяжелый в два человеческих роста деревянный крест. И сам же водрузил его на Южном полюсе. Это был не первый его подвиг. Годом раньше этот же батюшка водрузил православный крест на Северном полюсе, куда для этого спрыгнул на парашюте! Все это он делал только по Воле Божьей, без специальной тренировки. Вот такое отменное здоровье у немолодого уже священнослужителя.

А вот еще яркий пример. Праведник протопоп Аввакум, почитаемый всеми последователями старого обряда, «ревнителями древлего благочестия». В житии он описывает случай, произошедший с ним в родном селе. «Пришли в село мое скоморохи с бубнами и домбрами и с плясовыми медведями. И я, грешник, по Христе ревнуя, изгнал их. И ухари и бубны отобрал един у многих. И медведей двух крупных отнял. Одного зашиб случайно (о чем сильно потом сокрушался), а другой в поле убежал…» Такая вот сила была у сельского батюшки. Причем повествует он об этом как о само собой разумеющемся, мол, подумаешь, два «великих медведя», пустяки.

А вот святые христианские бывают иногда подвержены болезням. И некоторые – весьма тяжелым. Святой Серафим Вырицкий (1865—1949), например, всю жизнь отличался очень плохим здоровьем. Поэтому и не был расстрелян «за религиозную пропаганду» в годы «борьбы с поповщиной». Ликвидаторы из ЧК презрительно говорили: «этот завтра же сам подохнет». Но старец отошел к Богу только после того, как увидел победу России во второй мировой войне. Он прозревал «нашествие супостата» и с 1935 года молился о спасении России, ночами стоя на коленях на камне. И он же исцелил многих, и говорил при этом: «для Господа неизлечимых болезней не бывает». Но почему же тогда святой Серафим сам, при этом, оставался больным?

Ответ содержит, возможно, одна история из весьма далекого прошлого. Ее рассказывает старинная монастырская летопись – Киево-Печерский Патерик 12 .

Во времена Мономаха иночествовал в Печерах целитель именем Агапит. Какого ему больного ни принесут – пищей от монашеского стола накормит, святой водою напоит – и человек здоров. При Мономахе же, Владимире Всеволодовиче, великом князе, состоял иностранный лекарь. Принадлежал он к армянской школе. Славился тем, что, единожды взглянув на безнадежно больного – тотчас безошибочно называл ему дату смерти.

И вот однажды напала на великого князя хворь. И армянин лечил Мономаха тщательно по всем правилам науки… но без какого-либо успеха. Тогда посылает Владимир Всеволодович в Печеры к иноку. Тот, даже и не взглянув на князя (обет у него такой был – не переступать черты монастырских стен), передает ему с посланными отвар. Великий князь испивает – и делается здоров. Лекарю своему монаха этого в пример ставит.

Армянин бесится:

– Не мог этот суевер темный прописать правильное лекарство, если он больного даже не видел! Это не его – мои снадобья, наконец, подействовали.

Но не особенная была вера его речам. А тут еще предсказал он очередному безнадежному дату смерти. Родные сего боярина – помня, как обернулось дело с болезнью княжьей – несут сего к Агапиту. «Темный суевер» пользует боярина святой водой и просфорой. И не является к тому смерть в назначенный срок. А после боярин и вообще здоров.

Ну, ты у меня погоди! – думает армянин, Сальери времен государей Киевских… И подворачивается случай. Владимир Всеволодович, однажды, на княжьем суде приказывает:

– Голову преступнику с плеч!

Лекарь шепчет:

– Не голову, повелитель. Но прикажи поднести ему такого-то и такого-то яду. До завтра не доживет.

– А зачем тянуть? Да и человек будет мучиться понапрасну.

– Не понапрасну, княже. Вели сего испившего яду доставить к темному суеверу. Ежели он и вправду властен отвращать смерть – пусть-ка и на этот раз отвратит!

Принесли. Взглянул Агапит в глаза принимающего смертные муки. Слово ему говорил такое:

– Возрадуйся. Теперешними мучениями довольно уже ты стал наказан за грех. Поэтому Господь избавит тебя от смерти.

– Но как же? Ведь яд смертелен.

– Увидишь как.

И Агапит приказал принести ему точно такого яду. И выпил на глазах у отравленного. Затем же подал ему отвар, которого и сам выпил. И – помолился Богу. И оба остались живы.

Но лекарь отказался поверить! Кричал, что от этого яда противоядия просто нет. Отраву, значит, специально приготовили плохо, чтобы возвеличить этого темного монаха. Его же – настоящего лекаря, солнце истиной медицины – унизить. И с этого дня он имени Агапита слышать просто не мог.