Высказывания, которые привлекли ваше внимание по причине внешнего сходства с нашим идеалом трансформации, являются слишком общими по содержанию и без колебаний могли бы быть приняты почти любой духовной традицией – даже Майявада легко могла бы с их помощью описать один из этапов своего пути или суть промежуточного духовного переживания. Все зависит от смысла, который вы вкладываете в эти слова, какое конкретно изменение в сознании и жизни они подразумевают. Если это трансформация, ведущая «от греха к святости» через единение души с Богом «в сиянии интеллектуального света, исполненного любви» (нужно отметить, что это наиболее конкретное описание из всех, приведенных в отрывках), то это совсем не то же самое, что я подразумеваю под трансформацией, здесь нет даже отдаленного сходства. Ибо трансформация, к которой я стремлюсь, – это переход не от греха к святости, а от низшей природы Неведения к Божественной Природе, исполненной Света, Покоя, Истины, Божественной Силы и Блаженства и пребывающей за пределами этого Неведения. Благодаря такой трансформации человек движется к высшему, самосущему благу, оставляя далеко позади себя ограниченные и противоречивые человеческие понятия греха и добродетели; целью его стремлений является не интеллектуальный свет, а духовный, супраинтеллектуальный супраментальный свет, кульминацией же этой трансформации является не святость, а обретение божественного сознания – или, если вам угодно, тождественности с душой, тождественности с духом, тождественности со своим высшим «Я», тождественности с Божественным. Поэтому между этими двумя видами или стадиями трансформации существует огромная разница.

I. «Таково героическое самоотречение, благодаря которому душа достигает высот, где все ее действия становятся по-настоящему свободными и происходит трансформация личности, – под влиянием благодати все ее способности очищаются и обожествляются, но ее духовная сущность при этом ни в коей мере не разрушается».

Что здесь имеется в виду под подлинно свободной деятельностью души? Для нас понятие «свобода» предполагает освобождение от темноты, ограниченности, заблуждений, страданий и всех остальных преходящих движений невежественной низшей Природы и, одновременно, предание себя всецело в руки Божественного. Свободное действие – это действие Божественного в нас и через нас, никакое иное действие не может быть свободным. По-видимому, автор соглашается с этим утверждением во фрагментах II и III; но это представление, эта концепция уже существует столько же, сколько само духовное знание, и потому не является характерной особенностью католицизма. Опять-таки, что автор имеет в виду, когда говорит об очищении и обожествлении способностей личности силой Благодати? Если речь идет о нравственном очищении, то оно мало что дает и, конечно же, не приводит к обожествлению. Кроме того, если это обожествление совершается под влиянием только интеллектуального света, то, в лучшем случае, ожидать следует очень скромного результата. Подобная цель существовала и в древней индийской духовности, однако она была намного более масштабной и высокой. Ни одна духовная практика не стремится достичь очищения или обожествления за счет разрушения духовной сущности личности – такого и быть не может, сама фраза является бессмысленной и противоречит сама себе. Духовная сущность личности неуничтожима. Дисциплина даже самых строгих школ Адвайты не стремилась к такому уничтожению, ее целью всегда была реализация высочайшего «Я» всего сущего в его изначальной чистоте. Целью трансформации также является достижение этой изначальной чистоты Духа, но в то же время она предполагает обретение чистоты и божественности высшей Природы, и не духовная сущность нашей личности, а преходящие элементы нашей неразвитой и несовершенной внешней природы должны быть разрушены и замещены в процессе проявления в нас Природы божественной. Монистическая Адвайта стремится к разрушению эго, а не духовной сущности личности, и происходит это благодаря отождествлению с Единым, благодаря растворению эго, созданного Природой, в реальности высшего «Я». Поскольку, как утверждает Адвайта, именно это вечное «Я», а не эго, является духовной сущностью личности – so’ham, tat tvam asi. Наша трансформация также предусматривает разрушение эго, его растворение в космическом и божественном сознании, но благодаря этому разрушению, мы обретаем свое подлинное или духовное «Я», являющееся вечной частицей Божественного.

II. «Миросозерцание христианина неразрывно связано такими понятиями, как «Благодать» [19] и «божественная жизнь». И если ему пришло время умереть, то вся его личность наполняется ликованием, ибо для нее становится возможным порвать со всем, что не является ею самой, и освободиться от всех уз, связывающих ее с телесной формой, чтобы живой Бог смог принять ее, обнять и ввести в свою обитель».

III. «Свобода заключается прежде всего в том, чтобы подчинить все низшее в своей природе высшему началу».

Данные фрагменты ближе к нашему идеалу и могут быть восприняты как описание освобождения от эго и подчинения себя Божественному. Но здесь имеется определенная неточность в употреблении слова «личность». Личность – это временная формация, и стремление увековечить ее означало бы лишь попытку увековечить неведение и ограниченность. Истинное «Я» – это не ментальное эго или нынешняя личность человека, являющаяся лишь маской, а вечное «Я», создающее для себя всякий раз новую личность, проходя через многочисленные воплощения на земле. Христианская и европейская традиция, согласно которой человек живет на земле только один раз, ошибочно полагает, что нынешняя личность представляет собой все наше «я»… Кроме того, невежество привязывает нас не только к телесной личности, но и к ментальной, и к витальной. Все эти узы должны быть разорваны, а несовершенные формы разума и жизни превзойдены, разум трансформирован в нечто ему запредельное, невежественная жизнь – в жизнь божественную, если, конечно, имеется в виду подлинная трансформация, а не просто внешнее изменение или достижение более высокого света в пределах Неведения.

IV. «Уединение, в котором пребывает душа (восточного аскета)… не является подлинно духовным состоянием, тем активным уединением, в котором происходит трансформация греха в святость через единение души с Богом в лучах интеллектуального света, исполненного любви».

Я уже высказывался по поводу этого описания процесса трансформации и могу добавить только одно замечание. Нет никаких сомнений в том, что тот, кто пребывает в Боге и находит в нем уединение, способен быть как очень активным, так и предельно пассивным и неподвижным, но пока человек не погрузится в уединение и не обретет тишину и неподвижность вечного «Я», он не сможет свободно и интегрально действовать, иными словами, уподобить свою индивидуальную природу высшей божественной Природе. Ведь в основе любого действия лежит покой, и благодаря этому покою действие становится свободным.

V. «…жизнь во Христе есть нечто мистическое и возвышающее человека, благодаря ей личность непрерывно внутренне обогащается и расширяет свои границы».

Это совсем непохоже на нашу идею трансформации, так как человеческая личность представляет собой ментальное существо, ограниченное жизнью и телом. Ее внутреннее обогащение и расширение возможно только в этих рамках и, благодаря такому обогащению и расширению, в лучшем случае можно лишь несколько облагородить и возвысить эту личность, избавившись в какой-то мере от ее нынешней ограниченности и убогости. Таким способом не удастся преодолеть ментальное невежество и подняться к более великой Истине и Свету или низвести их, в той или иной мере, вниз в земную природу, что является целью трансформации в нашем ее понимании.

VI. «Восточные религии считают личность человека проявлением низшей природы, христианин же видит в ней воплощение Божественного замысла, основу единства, естественный венец всего творения, призванного исполниться божественной Благодати».

То, что человек называет «своей личностью», принадлежит данной конкретной жизни и является творением Неведения, поэтому ее действительно можно рассматривать как проявление низшей природы; она не может быть высшим достижением человеческого существа. Мы не можем согласиться и с тем, что эта личность является венцом творения, поскольку существуют более высокие уровни творения, к которым мы еще должны подняться и проявить их силы в земной природе. Естественный процесс творения представляет собой эволюцию скрытого Божественного Сознания в Природе, но поначалу этот процесс ограничен и искажен условиями Неведения. Поэтому первое, что необходимо, это превзойти Неведение, иными словами, выйти за пределы человеческой личности и стать божественной Личностью. Реализация Божественного Плана («Божественного замысла») заключается в осуществлении духовной эволюции, именно в этом направлении движется все творение, и оно безусловно достигнет своей вершины и исполнится, наконец, божественной Благодати.

Как вы сами видите, сходство этой трансформации с нашим идеалом лишь поверхностное, на уровне слов, но не смысла, который говорит совершенно о другом и сводит всю идею трансформации к чему-то очень тривиальному. А если и существуют какие-то совпадения и параллели, то лишь потому, что духовные дисциплины в чем-то похожи друг на друга и предполагают сходные изменения (например, определенное изменение сознания). Более того, все духовные переживания, по сути, имеют один и тот же источник и их основа одинакова как для Востока, так и для Запада – различия существуют в направлении и степени их развития, в стремлении реализовать тот или иной аспект Истины или Истину во всей ее полноте.