Теперь Боруэн тяжело дышал, издавая громкие хриплые вздохи; этот звук напомнил Келси дремлющего бурого медведя, которого она и Барти как-то раз нашли в лесу. Барти дал Келси сигнал, и они тихо развернулись и пошли обратно.Но мужчина, стоявший сейчас перед ней, был чем-то совершенно иным, и внезапно она подумала, что ей бы понравилось сражаться с ним, даже голыми руками, даже если бы ее побили.

«Во мне слишком много злости», - осознала Келси. Но она почувствовала гордость от этой мысли: несмотря на другие свои недостатки, она знала, что злость всегда будет с ней, глубокий и готовый для использования источник силы. Карлин была бы разочарована, но Келси теперь была Королевой, а не испуганным ребенком, и она многому научилась с тех пор, как покинула коттедж. Она смогла бы предстать перед Карлин и понести ответственность за свои поступки...возможно, не без страха, но по крайней мере без той ослабляющей ее уверенности в том, что Карлин всегда все знает лучше. Карлин была права на счет многих вещей, но даже у нее были недостатки; теперь Келси ясно их видела, они ярко выделялись на фоне всех событий. В Карлин не было страсти, не было воображения, а у Келси этого было в достатке. Глядя на стоявшего перед ней человека сверху вниз, она видела простой выход из ситуации.

– Боруэн, вы отняли у меня слишком много времени этим вздором, и сейчас вы покинете мой зал. Вы вольны обвинять мою власть в любой несправедливости, но знайте, что я сравню ваши слова с мнением вашей супруги. Вам выбирать.

Он продолжал открывать и закрывать рот, словно лишившись дара речи. Его чёрные глаза закатились как у загнанного в угол зверя, и он ударил своим большим кулаком по ладони, испепеляя взглядом Андали.

– Мы всё так же высокомерны, да? А она знает, откуда ты? Она знает, что в тебе течёт мортская кровь?

– Довольно!

Келси рывком встала с трона, не обращая внимания на протестующую боль в плече. Её сапфир налился кипучей энергией: она чувствовала, как он словно маленький яростный зверь пульсирует у неё под одеждой.

– Моему терпению пришёл конец. Вы покинете этот зал немедленно, или я позволю Лазарю вывести вас отсюда таким способом, какой ему больше понравится.

Мужчина подался назад, ликующе улыбаясь.

– Она мортийка! Прокажённая!

– Лазарь, действуйте.

Булава прыгнул на Боруэна, который вовремя бросился наутёк к дверям. Толпа разразилась одобрительным смехом, когда он улепётывал по проходу. Андали снова села рядом с Королевой, по-прежнему сохраняя бесстрастное выражение лица. Когда её муж выбежал из зала, Булава прекратил свою вялую погоню и пошёл обратно, сверкающим взглядом выдавая своё веселье. Но Келси устало потёрла глаза. Кто следующий?

– Леди Эндрюс, Ваше Величество!
– крикнул герольд.

К трону стремительно подошла женщина. Сегодня её голову покрывала замысловатая шляпа: ярко-фиолетовый бархат был украшен пурпурными лентами и павлиньими перьями. Но Келси без особого труда узнала её сжатый от постоянного недовольства рот.

– Ради всего святого, - тихо сказала она Булаве.
– Неужели мы не заплатили ей достаточно за её проклятую тиару?

– Мы заплатили достаточно, Леди. Даже более, чем достаточно. Дом Эндрюс славится своими гравёрами, и Арлисс не хотел, чтобы у них был повод для жалоб.

Леди Эндрюс остановилась у нижней ступеньки. Она выглядела гораздо старше, чем казалось в тускло освещённом тронном зале. Вероятно, ей было около сорока. Кожа её лица была неестественно подтянута. Косметическая хирургия? Тирлинг не мог похвастаться пластическими хирургами, но по слухам в Мортмине возродили эти технологии. Некоторые тирские дворяне наверняка осмеливались на поездку туда, особенно такие как эта. Леди Эндрюс слащаво улыбалась, но её взгляд говорил сам за себя.

«Да она же ненавидит меня, - с некоторым потрясением осознала Келси.
– Разве этой женщине есть о чём беспокоиться, кроме своей причёски?»

– Я пришла, чтобы присягнуть на верность Вашему Величеству, - объявила женщина.

У неё был характерный голос, настолько скрипучий и хриплый, что Келси заподозрила её в пристрастии к сигаретам, которому был подвержен и Арлисс. Или, возможно, она просто любила много выпить.

– Это честь для меня.

– Я принесла Вашему Величеству подарок: платье из каллейского шёлка.

Платье было красивым: сшитое из светло-голубого королевского шёлка, оно мерцало в свете факелов. Но когда леди Эндрюс подняла его, Келси увидела, что оно было почти на три размера меньше и идеально подходило для высокой худой женщины вроде самой леди Эндрюс. Немного поразмыслив, Королева решила, что дворянка назло принесла платье меньшего размера, чтобы повеселиться, когда она соберётся примерить его.

– Благодарю вас, - ответила Келси, чувствуя, как у неё на губах играет лёгкая улыбка.
– Вы очень любезны.

Арлисс взял платье и положил его на постепенно растущую груду подарков. Некоторые их них, наиболее ужасные, были подарены людьми, чей вкус в искусстве, подобно регентскому, оставлял желать лучшего. Но по крайней мере, все подарки имели свою стоимость: никто не осмелился подарить Келси совсем уж бесполезный хлам. Она только решила продать большинство из них, а Арлисс уже планировал дальнейшие действия. На мгновение задержав оценивающий взгляд на платье, он сделал пометку в своей книжице.

– Я пришла также, чтобы спросить, что Ваше Величество намеревается предпринимать в ситуации с Мортмином.

– Прошу прощения?

Леди Эндрюс улыбнулась той обманчиво сладкой улыбкой, за которой обычно скрывают скрежещущие зубы.

– Вы нарушили Мортский договор, Ваше Величество. Я владею землями рядом с устьем Крайза. Мне есть, что терять.

Келси украдкой посмотрела на Булаву, но тот неотрывно наблюдал за толпой.

– Мне тоже есть, что терять, даже больше, чем вам, леди Эндрюс, например, больше земли и свою жизнь к тому же. Так что почему бы вам не оставить всё на моё усмотрение?