Он не испытывал никакой радости по поводу того, что де Граффенрейд, 41 года, бывший летчик военно-морской авиации, проработавший всего лишь один год в конгрессе и еще один год в РУМО, пользовался таким влиянием. Но Инмэн понимал, что так или иначе объединение разведок, созданное для того чтобы работать на президента, фактически работало на Совет национальной безопасности. Достаточно сильный, хорошо устроенный и уверенный в себе сотрудник аппарата совета может определять приоритеты, распределение ресурсов и даже политику.

Де Граффенрейд принял на вооружение один из методов Инмэна в работе. Он выступал за разработку всеобъемлющего контрразведывательного исследования, во многом соответствующего документу «Разведывательные возможности на 1985—90 гг.», который успешно протолкнул Инмэн. Как утверждал де Граффенрейд, необходимо сломать бюрократические барьеры между ФБР, ЦРУ и военными разведывательными подразделениями. Если нужно, следует создать централизованное контрразведывательное ведомство с централизованным ведением дел и картотек. Разделение контрразведывательных функций США (ЦРУ за рубежом, ФБР внутри страны) является искусственным. Пугалом для их объединения служит принцип гражданских свобод. КГБ, например, такого разделения не проводит.

Приход в СНБ Кларка предоставил де Граффенрейду хорошую возможность. Он принес Кларку для подписи у президента проект директивы по вопросам национальной безопасности, предписывающей проведение широкомасштабного контр разведывательного исследования. Кларк с энтузиазмом отнесся к проекту.

Новый заместитель Кларка в Совете национальной безопасности Макфарлейн, которого Кларк взял с собой из госдепартамента, сообщил Инмэну, что де Граффенрейд остается в аппарате СНБ. Он пользуется существенной поддержкой.

В скором времени Инмэн получил подписанную Рейганом директиву о создании двух межведомственных групп по разведке, одна во главе с директором ФБР Уэбстером, вторую возглавит заместитель министра обороны Карлуччи.

Итак, в крупной бюрократической битве Инмэн потерпел поражение. Ясно, что де Граффенрейд не просто сохранил свое место, но и нашел возможность сделать это место влиятельным.

Кейси не устраивала новая директива по контрразведке, которая давала право контроля ФБР и министерству обороны, но он не считал это большим грехом. Это не те скачки, из-за которых надо волноваться. Он только восхитился способностью старых правительственных служак принимать такие сражения всерьез. А, пожалуй, Кейси прав, подумал Инмэн. И тоже успокоился.

Спустя год Инмэи начал рассматривать Кейси как «трудновоспитуемого работягу». Тот представлял собой комбинацию жестких и мягких качеств. Недавно обсуждалась разведывательная оценка по Среднему Востоку, причем были высказаны четыре весьма весомых мнения: экспертов ЦРУ, специалистов РУМО и два личных — Инмэна и Кейси. Кейси мог воспользоваться властью директора центральной разведки и выдвинуть свою точку зрения в качестве главного вывода. Но нет. Он просто и, как считал Инмэн, мужественно понес все четыре варианта на доклад президенту.

Но что касается тайных операций и акций, то в этом отношении Инмэн испытывал все растущее беспокойство. Кейси делал союзниками ЦРУ наиболее отталкивающие известные миру личности.

Однажды его посетил министр обороны Израиля Ариэль Шарон, грубоватый, плотного телосложения, с образом мыслей крайнего «ястреба». Израиль оказывал тайную полувоенную помощь главным силам христианской милиции в Ливане — правой фалангистской партии, во главе которой стоял воинственный и беспощадный Башир Жмайель, известный своим лицом невинного ребенка. В свои 34 года Жмайель выдвинулся на позицию наиболее видного ливанского лидера, который готовился к роли единовластного и могущественного правителя в будущем. Секретный план Израиля действовал. Шарон хотел получить от ЦРУ 10 миллионов долларов на тайную полувоенную поддержку Жмайеля.

Инмэн выступил против. В 1978 г. отряд Башира совершил налет на летнюю резиденцию Тони Франжье, политического лидера соперничающей христианской фракции, и устроил там резню, убив самого Франжье, его жену, двухлетнюю дочь, телохранителей и даже домашнюю прислугу. В 1980 г. силы Башира почти уничтожили христианскую милицию его конкурента экс-президента Ливана Камиля Шамуна.

Башир Жмайель был свирепый убийца.

Но существовали еще кое-какие вещи, запрятанные в досье разведки.

В 1970 г., после изучения политических наук и права в Ливане, Башир приехал в Соединенные Штаты и поступил на работу в адвокатскую фирму в Вашингтоне, где его завербовало ЦРУ. Будучи младшим из шести детей в семье, он был, несомненно, обречен на безвестное существование в могущественном доме своего отца Пьера Жмайеля. Старший сын унаследовал руководство фалангистской партией, созданной в 1936 г. как военно-спортивная молодежная организация. Башир не являлся подконтрольным агентом, хотя ЦРУ регулярно выдавало ему деньги и снабдило специальным закодированным псевдонимом, так что из его донесений, при самом широком их распространении, нельзя было установить личность автора. Вначале плата носила почти символический характер и не превышала стоимости его информации. Но в 1976 г., после того как Башир бросил вызов обычаям своей страны и взял на себя командование милицией вместо старшего брата, его значение для ЦРУ и гонорары повысились.

ЦРУ имело много своих людей в Бейруте, самой прозападной из арабских столиц Среднего Востока. Богатые ливанцы разъезжали по всему региону, поставляя хорошую разведывательную информацию о менее доступных арабских странах. Значение Башира, качество и охват его донесений значительно возросли. Вскоре ЦРУ уже считало его ценным агентом с «региональным влиянием». В то же время в самом Ливане он становился лидером с большой привлекательной силой и патриотическими помыслами, который вел речь о «новом Ливане».