— Вот, Сэм, — сказал он ему. — Я ухожу из Шира, и чем быстрее, тем лучше. Наверное, даже в Заскочье не смогу задержаться…

— Ну и хорошо, сударь, — спокойно ответил Сэм.

— Ты все еще намерен идти со мной?

На лице Сэма появилось недоуменное выражение.

— Это ведь опасно, Сэм, очень опасно. Едва ли нам придется вернуться назад.

— Уж если вы не вернетесь, так я и подавно, — сказал Сэм. — Они мне говорят: «Не оставляй его!» Как это я оставлю? Пойду, говорю, с ним, даже если он на луну полезет. А попробует его какой Черный Всадник остановить — будет иметь дело со мной! Так им и сказал, а они — смеяться…

— Постой! Кто они? О чем ты толкуешь?

— Да эльфы же! Я тут с ними поговорил прошлой ночью. Они ведь знали, что вы уходите, так я их и разубеждать не стал. Дивный народ эти эльфы!

— Верно, — согласился Фродо. — Они тебе не разонравились, когда ты на них вблизи посмотрел?

— Что им до моих «нравится, не нравится», — как–то задумчиво проговорил Сэм. — Что бы я ни думал, все равно они не такие… Древние, а в то же время — юные, веселые, и печальные тож. Такие, как есть, по–другому не скажешь, — неожиданно закончил он.

Фродо изумленно смотрел на Сэма, словно ища зримых следов перемены, произошедшей с его садовником. И голос, и слова были совсем не Сэмовы. Но перед ним стоял все тот же простоватый Сэм Гэмджи, которого он знал тыщу лет, правда, лицо у него было непривычно серьезное…

— Ладно, — сказал Фродо, — вот ты их и увидел. Зачем теперь дальше идти?

Сэм все так же задумчиво посмотрел в глаза хозяину.

— Именно теперь и надо мне идти. Это все прошлая ночь, сударь. Я не знаю, что со мной такое сделалось, да только будто мне кто показал, как оно завтрева будет. Знаю — долго нам с вами идти, знаю — во тьму идем, а назад дороги нет. Эльфы ли, драконы, или там горы — все это, наверное, будет, но у меня дело впереди, там где–то, сам не пойму где, только не в Шире. Сделать я его должен, значит, если вы понимаете, про что я говорю…

— Конечно, не понимаю, — честно признался Фродо. — Одно вижу. Гэндальф не ошибся, выбирая мне товарища. Я его выбором доволен, и пойдем мы вместе.

После завтрака Фродо позвал Пиппина. Тот примчался чуть ли не на одной ножке.

— Ты готов? — осадил Фродо резвящегося приятеля. — Идти надо. Долго мы проспали, когда теперь нагоним?

— Ничего себе — проспали! — возмутился Пиппин. — Я раным–рано встал, а теперь жду и жду, пока ты кончишь думать да завтракать.

— Кончил уже и то и другое. Надо побыстрее попасть к Перевозу, поэтому я не хочу на дорогу возвращаться, лучше напрямик пойдем.

— Да кто же здесь напрямик ходит? — удивился Пиппин. — Ты же не птица!

— Птица — не птица, а по дороге тащиться незачем, — серьезно ответил Фродо. — Смотри. Дорога забирает влево, в обход Марей, а возле Крепи пересекается с проселком, который от Моста идет. А если напрямик, прямо к Перевозу, четверть пути сэкономить можно.

— Короткий путь не всегда самый ближний, — возразил Пиппин. — Идти придется по увалам, ближе к Марям — болота, и вообще, знаю я эти места! На то и дороги, чтобы по ним ходить. А если ты про Черных Всадников думаешь, так это еще посмотреть: в лесу с ними встретиться — хорошего мало.

— В лесу нас еще найти надо, — Видно было, как нравится Фродо идея сократить путь. — А на дороге нас точно ждать будут.

— Эх, была не была! — неожиданно легко сдался Пиппин. — Полезем по оврагам. А я–то рассчитывал заглянуть вечерком в «Золотого Пескаря». Лучше пива во всей Восточной Чети не найти.

— Тем более! — с воодушевлением подхватил Фродо. — Уж где бы мы точно застряли, так это в «Пескаре», а нам во что бы то ни стало надо в Скочку попасть до захода. А ты, Сэм, как считаешь?

— Я с вами пойду, сударь, — отвечал Сэм, — а насчет того, чтобы в Восточной Чети вообще пиво умели варить, — сомневаюсь я.

— Ну и ладно, — не стал спорить Пиппин. — Хотите через болота да колючки пробираться — дело ваше. Надо идти.

Сильно парило. Хоббиты спустились с холма и тут же попали в чащу. По расчетам Фродо, оставляя Задоры слева, они довольно скоро должны были выйти в луга, а там по прямой (ну, попадутся одна–две канавы — подумаешь!) и до Перевоза недалеко. Всего–то миль восемнадцать.

Однако довольно быстро заросли заставили его усомниться в правильности принятого решения.

Вдруг поперек дороги обнаружился ручей, текущий в глубоком овраге, с берегами, поросшими ежевикой. Овраг было не перепрыгнуть, а вниз лезть не хотелось. Волей–неволей пришлось остановиться.

— Ну вот и первая остановка, — проворчал Пиппин. Сэм оглянулся. В просвете меж деревьев виден был гребень холма, покинутый ими недавно.

— Ой! Глядите–ка, — схватив Фродо за руку, прошептал он. Фродо резко оглянулся. На вершине холма, четко рисуясь на фоне голубого неба, застыл мрачным изваянием черный конь. Рядом с ним, пригнувшись к земле, медленно двигался знакомый черный силуэт. Фродо, не раздумывая, бросился в самые заросли ежевики, увлекая спутников за собой. Скатившись на дно оврага, они отдышались.