Ну а пока денежки хозяина плакали ни за что ни про что. А другие заботы тоже не ждали. Постояльцы прознали о нападении на гостиницу, поднялась суматоха. Южане лишились коней и принялись поносить Маслютика на чем свет стоит, но тут выяснилось, что вместе с конями исчез и один из них, а именно косоглазый приятель Хвоща. Пришлось им прикусить языки.

— Сами же с собой конокрада притащили ко мне в дом, — грозно выговаривал южанам Маслютик, — а теперь еще и орете на меня! Вот удержать с вас за весь ущерб, будете знать! Идите вон у Хвоща поинтересуйтесь, куда его приятель ненаглядный подевался.

Тут выяснилось, что косоглазого никто и не знал толком. Прибился он где–то по дороге, никто даже не помнил — где.

После завтрака хоббиты уложились и приготовились к дальнему пути. Выйти удалось около десяти. К этому времени Брыль уже гудел, как растревоженный улей. Еще бы! Исчезновение Фродо, нападение Черных Всадников, кража животных, а в довершение ко всему прошел слух о том, что бродяга Колоброд идет вместе с загадочными хоббитами. Столько событий сразу в Брыле много лет не случалось. Народ пришел даже из окрестных деревень и толпился по обочине в надежде посмотреть на чудных путешественников. Постояльцы «Резвого Пони» торчали у дверей и свешивались из окон.

Колоброд решил выйти из Брыля по главной дороге. Теперь уходить задворками было просто глупо. Половина брыльчан отправилась бы за ними поглядеть, куда направляются да не потопчут ли огороды.

Путники попрощались с Нобом и Бобом, долго раскланивались с Маслютиком.

— Надеюсь, мы еще свидимся, когда дела повеселее пойдут, — сказал Фродо напоследок. — Мне было бы приятно пожить у вас подольше.

На глазах у всего Брыля путники двинулись в путь. Начало получалось не из веселых. Народ поглядывал неодобрительно и кричал вслед не только добрые напутствия. Однако Колоброда побаивались, и если уж он смотрел на кого, человек ли, хоббит ли стушевывался и отступал за спины других. Колоброд шагал рядом с Фродо, следом шли Мерри с Пиппином, а замыкал шествие Сэм, ведя пони в поводу. Несмотря на увесистый вьюк, пони выглядел пободрее, чем утром, словно предчувствовал в своей судьбе поворот к лучшему. Сэм грыз яблоко. Ноб с Бобом насовали ему полный карман «на дорожку».

— Яолочки для ходьбы, трубочка для привала, — бормотал он, — только скоро, по–моему, и то и другое кончится.

Хоббиты старались не обращать внимания на любопытные головы, тут и там торчащие над плетнями. Уже подходя к воротам, они увидели какой–то неухоженный, неприятный дом. Он стоял на самом краю деревни. Фродо показалось, что в одном из окон промелькнула знакомая косоглазая физиономия и тут же исчезла.

«А–а! Так он тут прячется! — подумал Фродо. — Здорово он на гоблина смахивает».

Поверх изгороди на них глазел еще один любопытный: лицо с нависшими черными бровями, неприятный взгляд; лягушачий рот кривится в презрительной ухмылке. Он курил короткую корявую трубку, часто сплевывая на дорогу.

— С утречком тебя, Длинноногий, — приветствовал он Колоброда. — Куда это собрался спозаранок? Смотри, и компанию себе нашел.

Колоброд кивнул, не ответив.

— С утречком, мои маленькие друзья! — обратился местный к хоббитам. — Вы хоть знаете, с кем связались? Это ж Дылда Мимохожий. Его еще и похуже зовут. Так что к ночи поосторожней с ним. А ты, Сэм, кончай мучить моего бедного пони! Смотри, загнал совсем! — Он смачно сплюнул на дорогу.

Сэм глянул прямо в глаза насмешнику.

— Ты, Хвощ, убрался бы подобру–поздорову. Уж больно рожа у тебя не задалась. — Недоеденное яблоко вырвалось у Сэма из рук и попало Биллу прямо по носу. Увернуться он не ушел и, сверзившись с плетня, разразился злобной бранью. — Ну вот, яблоко хорошее пропало, — с сожалением заметил Сэм.

Наконец деревня осталась позади. Последние настырные детишки отстали и повернули назад. Еще несколько миль шли по дороге. Она постепенно забирала к востоку, огибая подножие Брыльского Холма, а потом бодро припустила вниз, исчезая в раскинувшемся впереди лесном краю.

Слева еще попадались изредка дома и хоббитчьи норы Дворищ, подальше к северу из лощины поднимались дымки, там лежали Овражки, а за ними начинался уже Чагрый Бор.

Вскоре холм остался позади, Арагорн остановился возле неприметной развилки. Узкая тропа уходила на север,

— Все, Уходим с открытого места.

— Опять «коротким путем» пойдем? — спросил Пиппин. — Мы уже пробовали так через лес идти, насилу выбрались.

— Тогда меня с вами не было, — рассмеялся Колоброд. — Если я выбираю короткий путь, он коротким и оказывается.

Он быстро огляделся, свернул с Дорога и зашагал вниз, к лесистой долине. Хоббиты не знали этих краев, но поняли намерение Колоброда обойти Овражки с востока, а потом через Пустоземье идти прямо на Заветерь. Так было, конечно, короче, зато на пути лежала Мокреть. Пока, правда, кроме беспокойств минувшей ночи, путешествие складывалось вполне благополучно. Мягко, по–осеннему светило солнышко. Леса в долине еще не сбросили листву и выглядели мирно и приветливо. Колоброд шел уверенно, не обращая внимания на частые, вроде бы попутные тропинки. Без него хоббиты мигом заблудились бы. К тому же, чтобы сбить со следа возможных преследователей, он часто резко поворачивал, закладывая петли, временами переходил с тропинки на тропинку прямо через кусты.