— Да ты само благородство, — хмыкаю.

— Так не один я делаю, это становится нормой на Охмараге, — пожал плечами Кудеяр. — Есть конечно те, кто оставляет понравившихся девиц возле себя навсегда, но таких случаев не очень много.

— Да уж… тебя послушать, так вы там все белые зайчики! — заметил рыцарь.

— Не белые и не зайчики, но и не звери, какими вы нас считаете. Сенари, в отличие от людей, никогда не теряют благородства и не опускаются до того, что начинают издеваться над рабами или подчиненными.

— К слову о зверях… — произношу, наблюдая за Чертом, который с хитрым видом потихоньку приближается ко мне. — Ты чего, рыжая морда, из себя строишь?

В ответ конь заржал, показав свои желтые зубы, и подошел вплотную ко мне.

— Ну чего тебе? — недовольно спрашиваю, когда он принялся обнюхивать мое лицо. — Отстань…

Черт перестал нюхать мои волосы и опустил морду к рукам. Его особенно заинтересовала трубка Арланда, которую я все же решила выкурить разочек, пока инквизитор не вернулся.

Уткнувшись левой ноздрей в чашечку, конь блаженно вдохнул, закатив глаза от удовольствия. Потом он открыл глаза, в них блеснула твердая решимость. Черт быстро выхватил у меня трубку зубами и побежал.

— Эй, а ну верни! — возмущаюсь, вскакивая с земли и бросаясь за лошадью. — Стой!

Зажав трубку в зубах, конь тихой рысцой отскакал подальше от меня настолько, насколько позволяла веревка, которой он был привязан к кольям, вбитым в землю.

— Что это она вскочила? — удивленно спросил царевич у Дейка.

— Ха-ха! Ее конь украл у нее трубку! — объяснил ему рыцарь, засмеявшись. — Давай, Бэйр, попробуй его поймать! Повесели нас!

— Помог бы лучше! Вещь дорогая, он ее сейчас поцарапает и испачкает! — кричу в ответ, пытаясь хотя бы подойти к коню.

Поскольку Черт был большим мальчиком, а кроме того наглым и упертым, приблизиться к нему, не то что поймать без его желания было невозможно: стоило мне сделать один шаг, он тут же отходил на свои два. В итоге мы сначала наматывали круги вокруг костра радиусом равному длине веревки, удерживающий лошадь, а потом я попыталась как-то схитрить, но в итоге мы с ним чуть не затоптали костер.

Все это продолжалось минут пятнадцать под мои крики, недоуменное ржание Лешего, который отпрыгивал от взбесившегося товарища, как от прокаженного, каждый раз, когда тот приближался, и под громкий смех всех трех мужиков, которым, наконец, попалось развлечение получше болтовни.

Кончилось все тем, что Черт плюнул обслюнявленную трубку на землю, и, махнув хвост, как ни в чем не бывало пошел спать.

— Гррр!!! Кусок конины!!! — от несдерживаемой злости рычу и пинаю ногой землю, поднимая в воздух пыль. — Сдам тебя мяснику при первой же возможности!!!

Конь удивленно посмотрел на меня, а потом закрыл глаза.

— Сил моих больше нет! — ругаюсь, поднимая трубку с земли. Она, естественно, была вся в грязи. Отмывать ее от слюней, песка и от мокрой каши из пепла с табаком желательно в теплой воде и с мылом, а такой роскоши я не найду еще три-четыре дня, а, значит, и покурить мне не удастся.

— Подумать только! — воскликнул Дейк, утерев слезы смеха. — Ты могла бегать за ним несколько часов, но он, как воспитанный мужчина, сдался тебе, как только ты начала отставать! Этот конь убивает меня!

— Да, зрелище действительно забавное! — согласился царевич, у которого от смеха уши сами собой растопырились и застыли в таком положении. — Это было определенно веселее болтовни о гаремах!

— Весело им… вы посмотрите, что он сотворил с трубкой! — демонстрирую им трубку, облепленную песком и мокрым пеплом с табаком. — Что мне теперь с ней делать!?

— Заверни в платок и убери в сумку, потом помоешь, — пожал плечами Кудеяр.

— О, спасибо за подсказку, ваше величество! — раздраженно отвечаю, подходя к своей сумке и доставая оттуда платок.

— А у тебя странный конь, — заметил царевич, подумав.

— Да что ты говоришь? — притворно удивляюсь, возвращаясь к костру. — А я и не заметила!

— Я не о поведении, мало ли, какие у кого мухи в голове… Он вообще странный.

— А чего же в нем странного, помимо тяги к табаку и не по-лошадиному ехидного ржания? — усмехаюсь, прикладываясь к своей фляге. От этих прыжков через костер и игр в догоняйку у меня сильно пересохло в горле.

— Хотя бы цвет. Шерсть полностью рыжая, без каких-либо пятен… не думаю, что такие чистые окрасы вообще бывают, если это не специально выведенная масть. Но твой совершенно не похож на хорошего коня с внушительной родословной, над происхождением которого ни один год трудились коневоды. Твой — обыкновенная ездовая лошадь, не больше. Так почему же?