— Не похожа ты на хулиганку, Лиза.

— Да и у тебя, Марио, на лбу не написано, что ты в чужие дома без спросу заходишь.

— Ну, если бы у нехороших людей на лбу было написано, кто они, то никто бы не смог совершить преступление. У преступников такая же внешность, как и у всех остальных, просто их не мучает вопрос, что морально, а что нет.

— Тебя тоже не мучает мораль? — спросила Лиза, приподняв правую бровь.

— А что аморального в том, чтобы украсть у вора, Лиза? Многие из тех, к кому залезают воры, потом намеренно не заявляют, что у них чего-то исчезло. Знаешь почему?

— Почему?

— А потому, что они не могут объяснить полицейским, откуда у них взялись эти ценности. Одни приобретают картины и антиквариат, чтобы через них отмыть грязные деньги, другие покупают их на черном рынке, поэтому самим потерпевшим не выгодно обращаться в полицию. Да и знаешь, это для них не такая уж и большая трагедия. Они могут накупить себе сколько угодно новых и еще более дорогих побрякушек. На хлеб-то, думаю, у них деньги всегда найдутся. Не пропадут.

— Ты, прямо, современная версия Робин Гуда, — пошутила Лиза и широко улыбнулась.

— Разница в том, что Робин Гуд брал у богатых и отдавал бедным, а я беру у богатых и отдаю другим богатым, — засмеялся Марио.

— А ты не строишь планы на будущее? У тебя есть какая-нибудь мечта?

— Мечта? Ну… — задумался Вегерс, — может, купить лотерейный билет и выиграть целый вагон денег, не знаю. Тогда бы любая моя мечта исполнилась. Если серьезно, то я как-то и не пытался строить долгосрочные планы. А о чем, собственно, думать? О том, что меня ждет после пиццерии — тюрьма или новое, еще более унылое место работы? Мне когда-то хотелось стать мотогонщиком, но, увы — обстоятельства не в мою пользу сложились.

— А сколько тебе лет, Марио? На вид тебе не больше тридцати.

— Да, тридцать мне еще не успело стукнуть — мне неполных двадцать восемь.

— А мне полных двадцать семь — ровесники мы.

— Двадцать семь, говоришь? Думал, что двадцать четыре, не больше, — разглядывая чарующий и, действительно, моложавый лик собеседницы, ответил Марио.

— Ой, спасибо! Ты, наверное, всем девушкам подряд делаешь такие комплименты.

— Да нет. Я с комплиментами осторожен. Некоторым девушкам как скажешь из любезности, что красивые, так потом они всю жизнь живут с верой в то, что это правда. Поэтому я говорю комплименты только по-настоящему красивым.

— А своей девушке ты искренние комплименты подбрасываешь или не совсем?

— Мы с ней месяца четыре назад расстались. Так что я за это время никому еще не успел навешать лапшу на уши. А тебе я правду говорю.

— Интересный ты тип, Марио. Как-то плохо вписываешься в образ разбойника, — глядя прямо в глаза разносчика пиццы, задумчиво сказала Лиза.

— Ну, я и на образ хорошего мальчика вряд ли подойду. Да и я этим делом занимаюсь далеко не из удовольствия. У меня пока других вариантов нет. Хотя… какой-то азарт в этом, все-таки, есть. Знаешь, как бьется сердце, когда тебе наступают на пятки? Когда ты на грани фола и не знаешь, успеешь ли выкарабкаться?

— Не знаю, я до крайности пока не доходила.

— А тебе это и не надо, Лиза. Оставь это дело профессионалам… — с легкой грустью в глазах сказал Вегерс. — А вот ты сказала, что Георг знакомит тебя с нужным ему человеком и он тебя приводит в свой дом. А если тебе этот человек не нравится? Ты все равно к нему едешь?

— Ну, Георг, все-таки, мне не сутенер. Если мне кто-то неприятен, я с ним ничего делать не буду. Мне, в общем-то, не приходится делать нечто настолько противное — ведь те, с кем имеет дело Георг — разные толстосумы, с которыми мечтает быть рядом любая столичная девушка. Да и это для меня просто работа, ничего личного… А мне, кажется, уже пора идти, — посмотрев на часы, сказала Лиза, — нужно еще кое-куда зайти, пару мелких дел сделать.

— Да и я тоже должен идти, — добавил Марио и потянулся к рюкзаку и шлему.

— Давай номерами обменяемся. Если тебе вдруг будет нечего делать, смело звони. В кафе сходим, по городу погуляем. У меня сейчас свободного времени вдоволь.

— Хорошо… а Георг случайно не роется в твоем телефоне? Сообщения не читает?

— Нет, мне никто не указ, Марио. Мы с Георгом скорее партнеры, нежели любовники. У каждого полная свобода действовать, как ему хочется. К тому же, он не знает, какой у моего телефона пароль, — ехидно улыбнулась Лиза.

— Ну, тогда я спокоен, — улыбнулся Марио. — Я, кстати, послезавтра весь день свободен. Могу тогда позвонить.

— Давай, позвони…

Минуты через две молодые мужчина и женщина вышли на широкую парковку перед торговым центром и, попрощавшись, расстались. Лиза направилась к дорогому серому внедорожнику, предоставленному ей Георгом Кесселем, а Марио — к своему мотоциклу, стоявшему немного поодаль, у решетчатой ограды.

Вегерс сел на горячее седло и нацепил на голову перекрашенный шлем, проследив краем глаза отъезжающий серый автомобиль.