А Говорящий от Имени Мертвых сидит и молчит, глаза закрыты, слезы текут по щекам, словно в безумном обвинении Человека есть хоть какая-то доля правды.

Человек повернул голову и обратился к Миро.

– Что это за вода? – прошептал он, касаясь мокрой щеки Голоса.

– Так мы показываем, что нам плохо и больно, что мы страдаем, – объяснил Миро.

Мандачува вдруг закричал. Страшный крик, вопль умирающего животного. Миро никогда не слышал его раньше.

– А вот так это делаем мы, – все еще шепотом сказал Человек.

– Ах! Ах! – кричал Мандачува. – Я уже видел эту воду раньше! В глазах Пипо и Либо я видел эту воду!

Один за другим присоединялись свинксы к скорбному крику. Вой заполнил поляну. Миро был испуган, удивлен, взбудоражен. Он не понимал, что все это значит, но свинксы вдруг обнаружили эмоцию, которую скрывали от ксенологов сорок семь лет.

– Они оплакивают папу? – спросила Кванда. Ее глаза тоже блестели от возбуждения, а наэлектризованные страхом волосы растрепались.

Миро произнес то, что ему внезапно пришло в голову:

– До сегодняшнего дня они не знали, что Пипо и Либо плакали в минуту смерти.

Миро не знал, что чувствовала и думала Кванда. Он только видел, как она отступила назад на несколько шагов, споткнулась, упала и заплакала.

М-да, появление Голоса явно внесло некоторое оживление в их будни.

Миро опустился на колени рядом с Голосом. Тот сидел, опустив голову, уперев подбородок в грудь.

– Голос, – позвал Миро, – como pode ser? Как может быть, что вы первый Голос и одновременно Эндер? N~ao pode ser?

– Она рассказала им намного больше, чем я думал, – прошептал тот.

– Но Говорящий от Имени Мертвых, тот, что написал книгу, был самым мудрым из всех, кто жил в эпоху звездных перелетов. А Эндер – убийца, уничтоживший народ, целую расу рамен, которые могли научить нас всему…

– Оба они люди, – ответил Голос.

Человек подошел к ним и процитировал «Гегемона»:

– «Болезнь и исцеление – в каждом сердце. Смерть и спасение – в каждой руке».

– Человек, – сказал Голос, – пусть твои братья не оплакивают то, что сделали в неведении.

– Это было страшное дело, – отозвался Человек. – Самый великий наш дар.

– Скажи своим, чтобы они замолчали и слушали меня.

Человек прокричал несколько слов, но не на мужском языке, а на языке жен – языке власти. Все замолчали, а потом опустились на траву и приготовились слушать, что скажет Голос.

– Я сделаю все, что в моих силах, – начал он, – но сначала должен узнать вас, иначе как я смогу написать вашу историю? Мне нужно узнать вас, иначе как я пойму, отравлена моя вода или нет? И даже после этого останется еще одна, самая тяжелая проблема. Люди могут позволить себе любить жукеров, будучи уверены, что все жукеры мертвы. А вы все еще живы, и люди очень боятся вас.

Человек встал и показал на свое тело. Презрительно, будто оно было хилым, уродливым.

– Нас?

– Они боятся того же, чего боитесь вы, когда смотрите в небо и видите звезды людей. Они боятся, что когда-нибудь придут на планету, куда вы добрались первыми.

– Мы не стремимся быть первыми, – ответил Человек. – Мы хотим жить там тоже.

– Тогда дайте мне время. И научите меня, чтобы я мог научить остальных.

– Все, что хочешь. – Человек обвел взглядом остальных свинксов. – Мы научим тебя всему.

Листоед встал. Он говорил на мужском языке, но Миро понял его:

– Некоторые вещи не принадлежат тебе. Ты не можешь их дать.

Человек отрезал на звездном:

– То, чему научили нас Пипо, Либо, Кванда и Миро, тоже не принадлежало им. Но они поделились с нами.

– Их глупость не должна стать нашей глупостью. – Листоед все еще говорил на мужском языке.

– Да. И мудростью их мы тоже не всегда обладаем, – отозвался Человек.

Тут Листоед сказал что-то на древесном языке, Миро не понял что. Человек не ответил, и Листоед ушел.

Вернулась Кванда. Глаза красные от слез.

А Человек уже снова смотрел на Говорящего.

– Что ты хочешь знать? – спросил он. – Мы расскажем и покажем тебе. Все, что можем.

Голос повернулся к Миро и Кванде:

– Что я должен спросить у них? Я знаю так мало и не понимаю, что нам надо знать.

Миро посмотрел на Кванду.

– У вас нет ни каменных, ни металлических орудий. Но ваши дома сделаны из дерева, как ваши луки и стрелы.

Человек ждал. Пауза затянулась.