В музыкальной технике пустого стула протагонист может выбрать инструмент и вместо вербальных обращений к воображаемому человеку на пустом стуле совершать музыкальные обращения. Подобным образом в музыкальной монодраме протагонист может обменяться ролями с вспомогательным «я» на пустом стуле. Посредством постоянного обмена музыкальными ролями между протагонистом в его собственной роли и протагонистом в роли вспомогательного «я», отвечающим с «пустого» стула, он может быть вовлечен в монодраматический музыкальный диалог.

Рис. 11. Музыкальная техника пустого стула

Такой способ музыкального обмена также позволяет протагонисту определить и символически выразить самые личные, интимные чувства своих взаимоотношений перед лицом группы без необходимости обнажения их специфического содержания. В этом может состоять психологическое раскрытие для протагониста, директора и всей группы. Подобного рода музыкальные диалоги также могут послужить подготовкой протагониста к большей активности в последующем вербальном проведении таких взаимодействий.

Социодрама, в отличие от психодрамы, центрированной на протагонисте, нацелена на более широкие социальные проблемы, такие как межрасовые отношения, политические разногласия, групповые проблемы (отношения преподавателей и студентов, полицейских и бандитов и т. д.). При этом музыкальные техники могут эффективно использоваться для психодраматического усиления чувства групповой идентификации для членов группы с каждой из сторон проблемных отношений.

Например, может быть выбрана или создана групповая песня для каждой стороны при исследовании проблемы политических разногласий. «Либеральная» группа может выбрать песню в стиле рок, придумав к ней свои собственные слова, или создать оригинальную рэп-композицию для выражения своей точки зрения и пропеть ее в качестве вызова «консерваторам», которые могут избрать патриотическую мелодию, добавив к ней свой текст, чтобы выразить свои взгляды. Директор может изолировать одну группу от другой на несколько минут с тем, чтобы они смогли подготовить соответствующее музыкальное выступление. Затем, снова сойдясь на сцене, конфликтующие группы могут устроить представление друг для друга в виде музыкальной конфронтации, музыкального соперничества своих предпочтений, драматизирующих выражение их мотивов.

Такой музыкальный проект может максимизировать ролевую идентификацию для каждой группы, стимулируя групповую энергию и вовлеченность, и подготовить всех участников к дальнейшему развитию социодрамы.

Групповой шеринг при завершении психодраматического действия часто бывает одним из самых важных компонентов любой сессии. Он дает возможность всем членам психодраматической группы, включая тех, кто, возможно, не принимал активного участия в сессии, играя вспомогательные или музыкальные роли, поделиться тем, что они вынесли для себя из опыта протагониста. Очень важно, чтобы в период шеринга члены группы не высказывали свои советы или критику. Шеринг – это особая возможность для каждого из членов группы персонально высказать свои впечатления от работы с протагонистом и отметить то, как это пересекается с проблемами их собственной жизни. Как и в любой другой форме групповой терапии, всегда полезно, чтобы протагонист мог чувствовать, что он неодинок в поиске решений своих проблем и что другие люди имеют подобные, а может даже и большие, трудности.

В качестве альтернативы обычной вербальной технике шеринга при завершении может быть использована возможность проведения музыкального шеринга. В этом случае какие-то участники группы, которые чувствуют свою общность с протагонистом, но им не очень удобно высказывать словами свои переживания, могут вместо этого сыграть импровизированное финальное музыкальное обращение. Это может быть особый вид очень личностного музыкального подарка, посредством которого отдельные участники группы могут без слов, только при помощи музыки выразить самые глубокие чувства своей эмпатии и поддержки непосредственно протагонисту, в то время как другие высказывают это вербально.

Анна, протагонист, испытывала острый конфликт между отношениями со своим бывшим мужем, которые не слишком устраивали ее, и своим страхом оторваться от привычных взаимоотношений и исследовать новые возможности. При музыкальном разогреве ее импровизация раскрывала ощущение настоятельности выбора, выраженное в моторике. Ее потребность перемены, высказанная вербально, подкрепляла то, что было неявно выражено при помощи музыки.

Ее характерная амбивалентность и уход от принятия решения проявились в том, что она начала сессию, разыграв, как она то выходит из поезда, то садится в поезд, и это действие спровоцировало импровизационную музыку группы в ритмичной моторике. Один из участников группы описал Анну как «леди с чемоданом», как женщину, всегда готовую уйти.

Анна выбрала двух участников в качестве вспомогательных «я»: один из них играл роль ее бывшего мужа (привычные, но не устраивающие ее отношения), а другой представлял собирательный образ тех мужчин, которых ей еще предстояло встретить (исследование новых возможностей). Ее диалог с этими двумя вспомогательными «я» отобразил полярности ее внутренней амбивалентности и через некоторое время погряз в словах как в повторении ее жизненной реальности, от которой она сама, похоже, устала. Соответственно, динамика сессии менялась таким образом, что, вероятно, должна была привести ее к взаимодействию со своими внутренними полярностями на более глубоком уровне, чем она могла выразить вербально, привести к достижению уровня интуиции и незамаскированных чувств.

Мы сформировали группы дополнительных вспомогательных «я», которые окружили двух участников, выбранных Анной, у всех членов этих дополнительных групп были музыкальные инструменты. Одна из групп (ее руководитель и сочинитель музыки – Анна) стала создавать музыкальную композицию для вспомогательного «я», представляющего бывшего мужа. Музыка, созданная Анной, выражала ее чувства по поводу этих отношений. Это была спокойная, интроспективная музыка без особого вдохновения и энергии.

Затем Анна помогла участникам создать музыку для вспомогательных «я», окружающих человека, представляющего неизвестность будущих взаимоотношений. Эта музыка была драматически изменчивой по характеру, она обладала очень высокой напряженностью и силой чувств. После этого директор попросил Анну прекратить вербализацию, закрыть глаза и послушать две одновременно проигрываемые музыкальные композиции, которые отображали ее внутренние полярности. Эти композиции исполнялись в разных концах комнаты, Анна стояла посередине. Ее попросили сконцентрироваться на чувствах, которые вызывает у нее эта музыка. Затем Анну попросили двигаться, не открывая глаз, по направлению к той музыке, которая в большей степени привлекает ее, или же оставаться на месте. Конечно, Анна сама создала музыку для обеих групп, и обе музыкальные композиции наглядно показывали ее чувства по отношению к двум возможным направлениям ее жизни. В такого рода ситуации при передаче протагонисту ответственности за характер созданной им музыки вспомогательные «я» – музыканты становятся продолжением протагониста. В конце концов, Анна двинулась в направлении старых и привычных взаимоотношений, но, как и в реальной жизни, она не была здесь счастлива. Она последовала за своими чувствами в ответ на этот особый вид эмоционально поляризованного слухового восприятия.