Но теперь это была другая война... Это была война народного гнева и народной ненависти... Враг показал свое истинное лицо и это лицо было изучено в деталях...
– сменились кадры.
– Перед вами - данные разведчиков, проработавших всю вторую мировую войну в логове нацизма, в его многочисленных организационных структурах и подразделениях. Очень многие из этих данных оплачены кровью, болью и жизнями. Но эти жертвы позволили избежать ещё больших жертв на фронтах противостояния...- запульсировала стрелами, покатилась на запад волна-фронт.
– Мы могли бы остановить эту волну на своих государственных границах,...- Стелла запнулась, сделала трудную паузу.
– но тогда... тогда многие жертвы, уже принесённые на алтарь противостояния, на алтарь будущей победы, оказались бы абсолютно напрасны... И войска, выполнив труднейшую миссию освобождения родной земли, при поддержке подавляющего большинства народа двинулись дальше на Запад...

Вы видите, что писали солдаты на снарядах и минах. Вы видели, какие надписи были сделаны на бомбах... А теперь посмотрите обстановку, сложившуюся в Берлине незадолго до замыкания кольца окружения.
– Вокруг выросли здания, послышался вой сирен, запылали пожары, послышались вопли задавленных рухнувшими стенами, пробежал, спотыкаясь, человек, зажимая кровоточащий бок...- Это на землю Зла пришло возмездие.... Теперь уже агрессор думал о том, как избежать наказания... Теперь уже его собственный народ оплачивал выставленные порабощёнными народами Европы огромные многосотмиллионные счета... Теперь уже его земля пылала и плавилась под мегатоннами свинца и металла, обрушиваемого отовсюду - с земли и с воздуха...

К сожалению, нам не удалось наказать истинного виновника - Гитлера за его злодеяния. Но Нюрнбергский процесс показал, что человечество готово вырваться из пелены животных инстинктов. Сначала - ненадолго, а затем - навсегда...- возникли кадры процесса. Прямо перед зрителями в полукольце рослых американских солдат сидели рядами нацистские воротилы.
– Вот эти нелюди отдавали главные приказы высшей управляющей силы. Вот эти нелюди были виновны в масштабнейших злодеяниях, чинимых регулярной армией вермахта и военизированными формированиями, назначение которых было одно - грабить, насиловать и убивать всех, кто не покорится. Эти нелюди - большинство из них - были повешены...

На несколько десятилетий утвердилось убеждение, что нацизм побежден окончательно... Но после возмездия, обрушенного на нацистскую Германию, пришлось заниматься ещё и милитаристской Японией, перенести значительную часть усилий на восток...- возникли кадры оперативной кинохроники...- И здесь каждый шаг, каждая победа давалась очень нелегко. Слабая подготовка, недостаточная организация... Тысячные потери... Вторая мировая война завершилась, но это был только один эпизод, эпизод сильнейшего противостояния...

В следующем зале вы увидите послевоенную Европу... Там будут новые свершения и победы, но там будут и новые ошибки и потери... Вас проводят те, кто не вернулся с полей Второй Мировой и Великой Отечественной, кто остался верен добру в застенках гестапо, кто погиб, сражаясь, в партизанских отрядах...- В полной тьме возникла неширокая светящаяся мертвенным светом полоса, пролегшая через весь зал от места, где стояли притихшие и поражённые до глубины души увиденным, почувствованным и услышанным школьники к противоположному порталу - выходу. По краям полосы встали едва различимые в деталях фигуры людей, лица которых освещались неверным мятущимся коптилочным светом.
– Это - только малая часть известных и неизвестных героев, сумевших тогда собственной жизнью исправить ошибки Системы и помочь избежать ещё больших потерь. Помните об их подвиге, помните, что не всегда подвиг будет иметь имя героя... Помните о цене ошибок... Помните о цене пройденного пути... Уходя в послевоенную Европу, в послевоенный мир, запомните всех, кого вы здесь увидели, кого здесь встретили, кто остался в прошлом, но навсегда сохранил в нас стремление противостоять Злу во всех его обличьях - от звериного до овечьего...
– Школьники, внимательно вглядываясь в лица стоявших по сторонам полосы людей, несмело двинулись к засеревшему в полутьме проему портала.

Стелла в изнеможении опустилась в подставленное Александром кресло. За школьниками уже закрывались двери портала. Затеплились, постепенно разгораясь, немногочисленные софиты...

– Ну, ты даёшь...- в один голос сказали Георгий и Александр.
– Стелла, тебе надо в историки идти... Или - в журналисты. А ты подаёшься в приборостроители...

– А где Ксения, мальчики?- Стелла прикрыла утомлённые глаза, в которых читалась целая гамма чувств - от возмущения до зовущей убеждённости в правоте своих слов и действий.

– Я здесь.
– смертельно уставшая и бледная до синевы девушка приблизилась к своим товарищам. Георгий подставил ей второе кресло.
– Стелла, ты определённо велика...

– А Дина? Без её имитаторов и видеоряда, спланированного Сашей, мы бы не смогли достичь такого эффекта. Где она?
– Стелла повела взглядом по залу.

– Я здесь, над вами... Должен же кто-то управляться со всей этой машинерией...- из неширокого проёма над входным порталом выглянула Дина.
– Скоро спущусь к вам, надо остудить катушки...

– Дина, наши поздравления.
– коллеги соединили руки над головами.
– спасибо...

– Вам спасибо. Это - не только моя заслуга. Это заслуга всей нашей группы...

– Но и каждого в отдельности. Кажется, нам можно уходить. На сегодня поток закончен. Завтра следующий, а нам утром нужно скорректировать многие моменты, чтобы избежать повторных и новых сбоев. Мальчики, вы ...

– Нет проблем, девчата, сопроводим.
– сказал Александр.
– Вот только Дина спустится из своего машинного поднебесья...