– Вы ни разу об этом не пожалели? – прямо спросила Мэри, и Эстель покраснела. Посмотрев на Росса, она покраснела еще сильнее.

– По-моему, не пожалела, – ответила она наконец. – Пусть он упрямый и сводит меня с ума, но мы сохранили романтику в отношениях.

– Ну вот поэтому я не выхожу замуж, – сказала ей Мэри. – Я знаю об упрямстве и независимости. Мой отец повернулся ко мне спиной, чем разбил мне сердце. Любовь – огромный риск, а романтику мне никто не предлагал.

– Что это значит? – спросил Бен, пока вез Мэри в город.

– Ты о чем?

– О какой романтике шла речь?

– Обычная фантазия, – решительно сказала Мэри. – Мечты маленькой девочки. Когда два сердца становятся одним целым.

– Именно этого ты от меня хочешь?

– Я ничего от тебя не хочу и уже говорила об этом. Ты сделал мне предложение, и я отказалась. А я просто болтаю о своих мечтах.

– Значит, ты готова разделить свою романтическую фантазию с кем-то еще?

– Если на горизонте появится герой, возможно, я рискну. Но он должен быть особенным.

Мэри говорила непринужденно, но Бен услышал тоску в ее голосе. Может, ему показалось? Неужели правда, что страстно ценящая независимость женщина жаждет романтики?

– Как ты отнесешься к тому, что я останусь сегодня у тебя? – спросил Бен, подвезя Мэри на работу.

– Я не против, – выдавила она, солгав. Чем скорее Бен уедет, тем быстрее она восстановит душевное равновесие. Во всяком случае, она на это надеялась.

– Джейк сегодня на съемочной площадке. Он не вернется до завтра, поэтому я отложил вылет на сутки.

– Ты встретишься с Джейком только перед вылетом? Ты пересек половину земного шара, чтобы провести с братом несколько часов?

– Я знаю одного человека, который пересек половину земного шара, чтобы сообщить мне новость, вместо того чтобы позвонить по телефону.

Бен дразнил ее, но она не повелась на его насмешку:

– Я думала, ты близок с Джейком.

– Не слишком близок. – Его голос стал резче. – Мы зависели друг от друга, когда были детьми. Мы дурачились вместе. Надеюсь, этот этап мы уже прошли.

– Понятно. – Мэри торопилась на работу. – Я привезу на ужин рыбу и жареную картошку.

– Я займусь ужином.

– В Тайкойе нет службы доставки еды на дом.

– Ты меня обижаешь. – Бен улыбнулся. – Иди на работу и позволь мне заняться домашними делами. Я справлюсь.

Вернувшись домой, Мэри обнаружила, что Бен колет дрова у сарая. Он стоял к ней спиной, и его вид заставил ее забыть об усталости и тошноте. На нем были только сапоги и джинсы.

Его кожа блестела от пота. Лучи заходящего солнца золотили его широкую мускулистую спину. Волосы Бена были взъерошены, а сапоги испачканы.

Под мышкой у Бена была татуировка – китайский иероглиф.

Мэри почувствовала почти непреодолимое желание подойти к нему и прикоснуться к его татуировке. Но она этого не сделала.

Подскочивший к ней Хайнц залаял, Бен обернулся и улыбнулся. У Мэри екнуло сердце.

– Этого мне хватит на целое тысячелетие. – Она указала на дрова. – Спасибо.

– Это меньшее, что я мог для тебя сделать. И я купил тебе новый аккумулятор для машины.

– Спасибо. Сколько я тебе…

– Нисколько. Я приказал секретарше сдать твой авиабилет, поэтому ты получишь компенсацию. Еще я буду ежемесячно переводить определенную сумму на твой банковский счет, – сказал Бен. Он стоял среди дров, раздетый до пояса, держа в руке топор, и рассуждал о деньгах словно о пустяке. – И как матери моего ребенка, тебе не обязательно работать.

– Мне нравится… быть кому-то нужной.

– Ты нужна нашему ребенку.

– Этого недостаточно.

– Мэри…

– Ты меня не понял, – сказала она. – Не нужно настаивать. Спасибо тебе за щедрость. Я буду тебе очень признательна, если ты станешь переводить деньги на трастовый счет для нашего ребенка. – Она заставила себя улыбнуться: – Я даже обещаю купить модную коляску. Но ты будешь платить только за ребенка, Бен, а не за меня. Мы с тобой сблизились во время шторма. Не стоит придавать этому большого значения. Просто нам обоим кровь ударила в голову.