Из кабинки, где Гермиона колдовала над зельем, валил густой дым. Натянув мантии на лица, Гарри и Рон осторожно постучали в дверь.

–  Гермиона?

Послышался лязг задвижки, и появилась Гермиона - сияющая и взволнованная, у нее за спиной тяжело булькало таинственное варево. Три стеклянных стакана уже стояли наготове на туалетном сиденье.

–  Достали?
– спросила она шепотом. Гарри показал ей волосы Гойла.

–  Отлично. А я утащила мантии из прачечной.
– У Гермионы в руках был большой пакет.
– Когда вы станете Крэббом и Гойлом, вам потребуются размеры побольше.

Все трое посмотрели в котел. Зелье походило на жирную, черную, вяло кипящую грязь.

–  Уверена, что никаких ошибок нет, - сказала Гермиона, еще раз перечитывая покрытую пятнами страницу «Сильнодействующих зелий».
– Выглядит оно, как описано в книге. Сами собой мы станем ровно через час после того, как его выпьем.

–  А теперь что делать?
– понизив голос, спросил Рон.

–  Разольем по стаканам и добавим волосы.

Гермиона налила в каждый стакан по изрядной дозе не очень аппетитного пойла. Затем дрожащей рукой вытряхнула волосок из своей бутылочки в первый стакан.

Зелье громко зашипело, словно закипевший чайник, и грязно вспенилось. Через секунду оно стало ядовито-желтым.

–  Ух ты!
– воскликнул Рон.
– Вот она, истинная сущность Милисенты Булстроуд. Спорим, оно и на вкус такое же противное.

–  Теперь вы бросайте, - приказала Гермиона.

Гарри с Роном бросили в стаканы каждый по волоску. Зелье забулькало, запенилось: Гойлово стало болотно-зеленого цвета, Крэббово - мрачного темно-коричневого. Рон с Гермионой протянули руки к стаканам, но Гарри остановил их.

–  Погодите, - сказал Гарри.
– Всем вместе пить здесь нельзя. Превратившись в Крэбба и Гойла, мы все тут вряд ли поместимся. Да и Милисента не фея.

–  Отличная мысль, - заметил Рон, отпирая дверь.
– Разойдемся по отдельным кабинкам.

Стараясь не расплескать ни капли драгоценного снадобья, Гарри проскользнул в соседнюю кабинку.

–  Готовы?
– спросил он.

–  Готовы!
– раздались в ответ голоса Рона и Гермионы.

–  Раз… два… три!

Зажав нос, Гарри выпил зелье двумя большими глотками. На вкус оно напоминало перепревшую капусту.

И немедленно его внутренности стало скручивать, как будто он только что проглотил десяток живых змей. От желудка до пальцев на руках и ногах распространялось сильное жжение. А вдруг он заболевает чем-то страшным? Гарри скрючился пополам, задыхаясь, упал на колени. Жжение становилось невыносимо. Ему показалось, что кожа у него закипела и стала плавиться, как горячий воск. И - о, чудо!
– прямо на глазах руки стали расти, пальцы утолщаться, ногти расширились, а костяшки пальцев раздулись, как головки болтов. Покалывание во лбу возвестило, что волосы переползли ниже к бровям, плечи болезненно растянулись, грудь так расширилась, что мантия на нем лопнула, точно обручи на разбухшем бочонке. Ноги в ботинках мучительно сдавило: они были на четыре размера меньше.

Превращение закончилось также внезапно, как началось. Гарри лежал лицом вниз на холодном каменном полу, слыша, как Миртл что-то недовольно бурчит в дальней кабинке туалета.

Он с трудом сбросил ботинки и поднялся. Судя по всему, он превратился в Гойла. Здоровенными, хоть и дрожащими, ручищами Гарри стащил с себя мантию, которая теперь на полметра не доставала до лодыжек, оделся в приготовленную Гермионой и зашнуровал похожие на лодки ботинки Гойла. Хотел было откинуть волосы с глаз, но рука ощутила лишь короткую жесткую щетину, сбегающую на лоб. Глаза сквозь очки видели все, как в тумане - Гойл явно в них не нуждался. И Гарри решительно их снял.

–  Эй, как вы там?
– вырвался из его уст низкий, скрипучий голос Гойла.

–  Нормально, - справа послышалось глуховатое ворчание Крэбба.

Гарри открыл дверь и подошел к треснутому зеркалу. На него уставился Гойл - своими тупыми, глубоко сидящими глазками. Гарри почесал себе ухо. То же проделал Гойл.

Дверь кабинки Рона отворилась. Они посмотрели друг на друга. Да, если не считать бледности и несколько одурелого вида, Рон был неотличим от Крэбба - начиная со стрижки «под горшок» и кончая длинными, как у гориллы, руками.

–  Это невероятно, - пробормотал Рон, подойдя к зеркалу и уткнувшись в него приплюснутым носом Крэбба.
– Невероятно!

–  Пойдемте скорее, - поторопил Гарри друзей, ослабляя браслет часов, который врезался в толстое запястье Гойла.
– Нам еще надо отыскать гостиную слизеринцев. Я на одно надеюсь: встретим по дороге кого-нибудь и за ним увяжемся…

Рон, пристально всматриваясь в Гарри, заметил:

–  Ты себе не представляешь, как странно видеть думающего Гойла…

Он постучал в дверь Гермионы: