–  Подойдите-ка сюда, мой милый мистер Поттер. Отшвырнув стул ногой, он мимо Рона и Гермионы прошел к учительскому столу. Все - он чувствовал - затаили дыхание. В нем кипела такая злость, что было совершенно безразлично, чем это кончится.

Профессор Амбридж вынула из сумки маленький свиток розового пергамента, расправила его на столе, обмакнула перо в чернильницу и принялась писать записку, спиной закрывая ее от Гарри. Все молчали. Спустя примерно минуту она скатала пергамент и волшебной палочкой без шва запечатала свиток, чтобы Гарри не смог его развернуть.

–  Отнесите профессору МакГонагалл, - сказала профессор Амбридж, протягивая ему свиток.

Гарри взял у нее пергамент и, не сказав ни слова, вышел из класса и хлопнул дверью. На Рона и Гермиону даже не взглянул. Крепко сжимая послание к МакГонагалл, он очень быстро пошел по коридору и, повернув за угол, налетел на полтергейста Пивза - большеротого маленького типчика, который плыл по воздуху на спине и жонглировал несколькими чернильницами.

–  Фу-ты ну-ты, это же Поттер-обормоттер!
– захихикал Пивз и уронил две чернильницы, которые, разбившись, забрызгали стены кляксами. Гарри едва успел отскочить.

–  Да пошел ты отсюда, Пивз!

–  У-тю-тю, наш обормоттер оборзел, - сказал Пивз и полетел следом за Гарри по коридору, глядя на него искоса, - Что на этот раз, мой прекрасный обормотный друг? Слышим голоса? Видим видения? Говорим на… - Пивз испустил могучий неприличный звук, - неведомых языках?

–  Оставь меня в покое, тебе говорят!
– заорал Гарри и метнулся вниз по ближайшей лестнице, но Пивз просто-напросто съехал рядом с ним по перилам на спине.

–  ЗАТКНИСЬ!

Слева от Гарри распахнулась дверь, и с мрачным и слегка встревоженным видом из своего кабинета выглянула профессор МакГонагалл.

–  Почему вы так оглушительно орете, Поттер?
– резко спросила она.
– И почему вы не на занятиях?

Пивз тем временем радостно хихикнул и был таков.

–  Меня направили к вам, - деревянным голосом ответил Гарри.

–  Направили? Как это понимать - направили?

Он подал ей записку от профессора Амбридж. Взяв пергамент, профессор МакГонагалл нахмурилась, разрезала свиток прикосновением волшебной палочки и начала читать. Глаза под прямоугольными стеклами очков двигались то вправо, то влево, и чем дальше, тем сильней они щурились.

–  Пошли со мной, Поттер.

Он последовал за ней в кабинет. Дверь закрылась за ним сама собой.

–  Итак, - грозно обратилась к нему профессор МакГонагалл, - это правда?

–  Что правда?
– спросил Гарри чуть более агрессивным тоном, чем хотел.
– Профессор, - добавил он в попытке смягчить невежливость.

–  Это правда, что вы повысили голос на профессора Амбридж?

–  Да, - сказал Гарри.

–  Вы обвинили ее во лжи?
– Да.

–  Вы сказали ей, что Тот-Кого-Нельзя-Называть возродился?

–  Да.

Профессор МакГонагалл села за письменный стол и, хмуря брови, поглядела на Гарри. Потом сказала:

–  Возьмите-ка печенье, Поттер.

–  Что взять?

–  Печенье, - раздраженно повторила она, показывая на коробку с шотландским клетчатым рисунком, лежащую на столе поверх многочисленных бумаг.
– И сядьте.

На памяти у Гарри уже был случай, когда, вместо того чтобы наказать его, как он ожидал, профессор МакГонагалл включила его в команду Гриффиндора по квиддичу. Он сел напротив нее и взял имбирного тритона, испытывая такое же смущение и замешательство, как в тот раз.

Профессор МакГонагалл положила записку на стол и устремила на Гарри очень серьезный взгляд.

–  Поттер, вы должны вести себя осторожнее.

Гарри проглотил кусок имбирного тритона и уставился на нее. Голос, которым она это произнесла, стал для него полной неожиданностью. Он не был ни сухим, ни жестким, ни деловитым; он был тихим, встревоженным и куда более человечным, чем всегда.

–  Плохое поведение на уроках Долорес Амбридж может обернуться для вас гораздо большими неприятностями, чем потеря факультетских очков и оставление после уроков.

–  Я не понимаю…

–  Подумайте хорошенько, Поттер!
– отрывисто бросила профессор МакГонагалл, мгновенно вернувшись к своему обычному тону.
– Вы знаете, откуда она пришла, и должны понимать, перед кем она отчитывается.

Прозвучал звонок на перемену. Над головой и повсюду вокруг раздался слоновий топот сотен вырвавшихся на свободу учеников.

–  Здесь говорится, что вам надо будет оставаться после уроков каждый день на этой неделе, начиная с завтрашнего, - сказала профессор МакГонагалл, снова взглянув на записку от Амбридж.