–  А он не успел договорить, - пояснил Фред.
– Дело в том, что мы засунули его головой вперед в Исчезательный шкаф на втором этаже.

Гермиона была потрясена.

–  Но вам за это здорово влетит!

–  Не раньше, чем Монтегю вернется, а это вряд ли произойдет в ближайшую неделю-другую: я не знаю, куда мы его отправили, - хладнокровно ответил Фред.
– В любом случае мы решили больше не волноваться насчет того, влетит нам или нет.

–  Как будто это вас раньше волновало, - заметила Гермиона.

–  Конечно, волновало, - сказал Джордж.
– Нас ведь до сих пор не исключили, правда?

–  Мы всегда знали, где остановиться, - сказал Фред.

–  Ну разве что иногда чуть-чуть увлекались, - сказал Джордж.

–  Но до настоящего членовредительства дело никогда не доходило, - сказал Фред.

–  А теперь?
– осторожно спросил Рон.

–  Ну, теперь… - сказал Джордж

–  Когда Дамблдора больше нет… - сказал Фред.

–  Мы считаем, что немножко членовредительства…

–  Это как раз то, чего заслуживает наш драгоценный новый директор.

–  Не надо!
– прошептала Гермиона.
– Пожалуйста, держите себя в руках! Она будет счастлива, если вы дадите ей повод вас выгнать!

–  Неужели ты не понимаешь, Гермиона?
– сказал Фред с улыбкой.
– Нам совершенно не хочется здесь оставаться. Да мы ушли бы хоть сейчас - просто мы считаем, что сначала надо расквитаться за Дамблдора. В общем, как бы там ни было, - сказал он, взглянув на свои часы, - первый этап вот-вот начнется. На вашем месте я бы сейчас отправился в Большой зал обедать - тогда всем учителям будет ясно, что вы не имеете к этому никакого отношения.

–  К чему - к этому?
– тревожно спросила Гермиона.

–  Увидишь, - ответил Джордж.
– Идите, нечего тут торчать.

Фред с Джорджем повернулись и исчезли в толпе учеников, спускающихся по мраморной лестнице к дверям Большого зала: время было обеденное. Эрни - вид у него был крайне обеспокоенный - пробормотал что-то на счет недоделанного задания по трансфигурации и поспешил прочь.

–  Пожалуй, нам тоже стоит поторопиться, - взволнованно сказала Гермиона.
– Просто на всякий случай…

–  Пошли, - сказал Рон, и они втроем двинулись в Большой зал, но едва Гарри переступил его порог, лишь мельком успев увидеть стремительно несущиеся по потолку белые облака, как кто-то похлопал его по плечу. Обернувшись, он едва не столкнулся нос к носу со смотрителем Филчем и поспешно отступил на несколько шагов: Филч лучше выглядел издалека.

–  Директор хочет тебя видеть, Поттер, - с гнусной улыбочкой сказал смотритель.

–  Это не я, - невпопад ляпнул Гарри, вспомнив предупреждение близнецов. Брылы Филча затряслись от беззвучного смеха.

–  Совесть-то нечиста, - просипел он.
– Иди за мной.

Гарри оглянулся на Рона с Гермионой - оба выглядели встревоженными. Он пожал плечами и зашагал вслед за Филчем обратно в вестибюль, навстречу потоку голодных учеников.

Настроение у Филча было самое радужное: пока они поднимались по мраморной лестнице, он что-то гнусаво напевал себе под нос. Когда они очутились на втором этаже, он сказал:

–  В замке происходят большие перемены, Поттер.

–  Я заметил, - холодно откликнулся Гарри.

–  Да-с… Сколько лет я твердил Дамблдору, что он слишком много вам позволяет, - с противным смешком сказал Филч.
– Вы, поганцы, небось не стали бы разбрасывать повсюду вонючую дробь, кабы знали, что в моей власти отхлестать вас до крови? Никто ведь и не подумал бы запускать в коридорах кусачие тарелки, если б я мог подвешивать вас за лодыжки у себя в кабинете? Но когда вступит в силу Декрет об образовании номер двадцать девять, тогда, Поттер, у меня будет право делать все это… А еще она попросила министра подписать приказ об изгнании Пивза… да, теперь, при новом начальстве, тут много чего изменится…

Амбридж явно постаралась привлечь Филча на свою сторону, подумал Гарри; беда в том, что он и впрямь может оказаться для нее ценным помощником, поскольку в том, что касается знания тайных ходов и закоулков Хогвартса, Филч уступает разве что близнецам Уизли.

–  Ну вот, - ухмыльнулся он, трижды стукнув в дверь кабинета Амбридж, и распахнул ее.
– Поттер доставлен, мадам.

Кабинет Амбридж, хорошо знакомый Гарри благодаря его многочисленным наказаниям, почти не изменился - только поперек ее стола лежал массивный деревянный брусок с надписью золотыми буквами: «ДИРЕКТОР». В груди у Гарри что-то оборвалось, когда он увидел, что его «Молния» и «Чистометы» Фреда и Джорджа прикованы цепями к прочному железному штырю, торчащему из стены за спиной Амбридж. Сама она сидела за столом и что-то усердно писала на куске розового пергамента, но при виде вошедших широко улыбнулась.