Шрифт:
Мужчинам освободили диван, и они, усевшись на него, могли наблюдать за приготовлениями молодых хозяек. А девы суетились – разгребли стол, набросили на него скатерть, так, чтобы винные пятна от прошлых застолий оказались на ее тыльной стороне, подвинули его к дивану, расставили стаканы, рюмки и тарелки. Разложив в них принесенные клиентами гостинцы, выстроились рядком. Грудастая черноокая Людмила томно спросила:
– Нам раздеться?
Худенькая Рита, украсившая пупок золотым колечком, посмотрела на часы:
– Мальчики, если мы робим, дывимся на время и порешаем сколько дивчин вы берете под себя? Нам же перед Славиком виниться.
Лыкарин потянулся и зевнул. Духота и ароматы помещения его усыпляли:
– Девочки, с Дидовым мы уже все порешали. Мы сегодня не бойцы – посидим, выпьем, закусим. Кого из вас вызовут, мы без претензий.
Сообразив, что работать не придется, девочки быстро раскрепостились. Спиртное, а гости принесли столь любимые дамами ликеры, быстро развязало девушкам языки. Они начали бойко обсуждать последних клиентов, в том числе и гостей Сурена.
Джентльмены слушали, но своего интереса не выказывали. Водиняпин неожиданно проявил себя знатоком женских душ. Расспросив девиц о тяготах их ремесла, он вовремя вставлял слова сочувствия, живо интересовался делами их самостийной родины, чем окончательно усыпил бдительность. Лыкарин решил, что время пришло:
– Девчата, мы вас не продадим, куда смылись двойняшки?
– На халтуру поехали. – Ляпнула грудастая Людмила. На нее зашикали, но Лыкарин еще раз заверил дев, что огласки не будет, и Рита раскололась.
– Вчера нас возили до дачи. Там кавказские хлопцы дюже в баньке гуляли. А в дому мы клиентов с «Веселого дворика» бачили. Оксане один из них дюже приглянулся, вот они с сестрой туда и драпанули. Славик пронюхает, девчатам хана.
Косых заинтересовала форма «ханы».
– Побьет?
– Хуже – погонит. А одни мы в Москве сгинем. Мы же телом торгуем, а к телу прямой доступ стоит медный грошик. А вот, когда тебе через чиловика домогаются, тут сразу в разы дороже.
Пообещав красавицам держать язык за зубами, джентльмены для приличия еще минут десять посидели и поднялись. Лыкарин поблагодарил хозяек за гостеприимство, и все трое поспешили вон.
На улице, вздохнув полной грудью, начинающие сыщики поздравили друг друга с первым успехом и направились в соседний подъезд, к Дидову. Слава смотрел очередной боевик. Усадив джентльменов на кухне, спросил:
– Не зря сестричек поили?
– Пока не знаем, – ответил Лыкарин уклончиво: – Скажи, ты вчера девушек за город посылал?
– В Кратово, а что?
– Дашь адресок?
– Пожалуйста. Но там никого нет. Армяне переночевали, а утром на рынок. У них там что-то вроде склада – шмотки на продажу держат.
– Нам их шмотки до лампочки.
– Я не об этом. Зря смотаетесь. Хотя, подождите, это домик подруги Сурена… Думаете, парни там?
– Поедим, поглядим. Это же не очень далеко?
– Без пробок, от моего дома минут тридцать. Но ключа у меня нет. Надо у Сурена просить.
Лыкарин потупился:
– Обойдемся. А Сурену ни звука.
– Это понятно. Предупредит.
– Вот именно.
Шагая дворами к Волгоградке, друзья спорили – ставить в известность Живцова или нет. Как-никак они должны работать со службой безопасности банка в связке. Лыкарин предложил воздержаться:
– Зачем пену гнать? Если они там, сами справимся. Нет, только зря кипеш поднимем.
Остальные с ним согласились. Вышли на проспект, остановили частника на «Волге».
– Шеф, до Кратово и обратно, штуку даем.
Частник не обрадовался:
– В один конец, поыезу.
– Здесь на полчаса всех дел! – Возмутился Косых.
– Это если ехать, а пробки?
Начали торговаться. За две тысячи мужик согласился. Бумажкой с адресом владел Лыкарин. Он и уселся на переднее кресло. Водитель оказался прав, время клонилось к вечеру, меньше ехали, больше стояли. При очередном заторе шеф проявил такт. Перед тем, как закурить, спросил:
– Табачок переносите?
Лыкарин достал из кармана пачку Мальборо:
– Дыми, мы тоже трохи потравимся. – После общества хохлушек их словечки липли как семечки.
Владелец «Волги» смачно затянулся, выпустив струйку дыма в открытое окно:
– Местные?
Лыкарин сначала закурил, потом ответил:
– По-всякому. А ты?
– Три года тут. Сам из Минска, женился на московской. Брат там бомбит, я здесь.
– И где лучше?
– У Батьки спокойнее.
– Чем же?