Внедрить мою идею в жизнь оказалось не так-то просто. «Абонент временно не обслуживается», – нагло сообщил механический голос, когда за завтраком я набрала номер, по которому созванивалась с Павлом на протяжении четырех лет.

Видимо, он поменял номер. Не так-то и глупо, если учесть, что сейчас ему меньше всего на свете нужно, чтобы его ассоциировали со мной. Страшного тоже ничего, позвоню ему в контору. Она-то уж точно никуда не делась.

Однако и тут меня поджидало разочарование.

– Павел Николаич в отпуске, – тоненьким голосом пропела секретарша. Я опешила.

– Он куда-то уехал?

– Нет, он в городе. Уже вернулся с Канарских островов, но на работу выйдет только через 10 дней.

– У него мобильный не отвечает…

– Да, он поменял номер.

– Не подскажете, как с ним связаться?

– Извините, но мы мобильных номеров не даем.

И секретарша отключилась.

Ничего не оставалось, как позвонить Павлу домой. Мне страшно не хотелось этого делать, но выхода не было. Я очень надеялась, что он сам возьмет трубку, но даже в такой малости мне не повезло.

– Алло, – недовольным женским голосом сказала трубка. Я молчала. – Алло, вас не слышно.

– Могу ли я услышать Павла Николаевича, – вежливо осведомилась я, проклиная тот день, когда мне в первый раз пришла в голову идея лечь в постель с этим человеком.

– Его нет дома. А кто его спрашивает? – Трубка напряглась, как гончая, учуявшая зайца.

– Меня зовут Алиса Стрельцова, Павел Николаевич мне очень нужен по важному делу.

– Ах ты, проститутка! – возмутился голос, в котором сразу же появились визгливые базарные интонации. – Чуть мужика из семьи не увела, детей без отца пыталась оставить… Не получилось, так теперь звонишь?! Мало тебе наших неприятностей, еще добавить хочешь?

– Вы потрясающе осведомлены, но Павел Николаевич мне действительно нужен по делу…

– Кончились твои дела с моим мужем. Кон-чи-лись. Он телефон поменял, только чтоб от тебя отделаться, а ты, нахалка, домой звонишь. Ничего не стесняешься.

– Нет в русском языке слова «звонишь», – по учительской привычке отметила я, – нужно говорить «звонишь». – И тут же поняла, что сделала это напрасно.

– Ах ты ж сучка, учить меня еще будешь!

– Вас, кажется, Нонной зовут?

– Кому Нонна, а тебе Нонна Львовна! И не смей сюда больше зво… Не звони сюда! Слышишь? Не смей!

В голосе послышались слезы, и мне на минуту стало стыдно. Но только на минуту. Стоило мне вспомнить, что натворил Павел, как жалость испарилась без следа.

– Вот что, Нонна Львовна. Прекратите истерику. Не нужен мне ваш муж. Ни два месяца назад был не нужен, ни сейчас. А вот ему грозят серьезные неприятности. Думаю, он подозревает какие. Если он хочет их избежать, пусть позвонит мне на мобильный. Я, в отличие от него, номер не меняла.

– Неприятности? Какие еще неприятности, боже мой… Только-только все наладилось. Я так и знала, что ты его втянешь в какую-нибудь беду. Мало тебе моих бессонных ночей…

– Все, Нонна Львовна, я считаю наш дальнейший разговор бессмысленным. Передайте, пожалуйста, Павлу, что я звонила. До свидания.

Я положила трубку на рычаг и срочно сварила себе кофе. После разговора с женой Павла у меня во рту остался противный тухлый привкус. «Это тебе, Стрельцова, за шашни с женатыми мужиками», – мрачно подумала я, бухая в кофе лишнюю ложку сахара.

День тянулся своим чередом. Я приехала на работу, поперебирала бумаги, приняла парочку клиентов, провела летучку. Затем решила пересмотреть картотеку поженившихся пар. Этим полезным делом я занимаюсь раз в полгода – очень освежает мысли и заставляет вспомнить о людях, которых ты уже, кажется, безнадежно забыла.

Раскладывая карточки на стопки, я вытащила лист, на котором значились супруги Летовальцевы. Оба были Ируськиными клиентами, поженились года полтора назад и зимой, когда я перебирала карточки в последний раз, оказались на грани развода. Это был один из немногих случаев «брака с браком», поэтому я держала его на контроле. Вот и сейчас я решила уточнить у Ируськи, чем все-таки закончился семейный разлад – перемирием или разводом.

Держа карточку в руке, я отправилась к ней в кабинет. И обнаружила там… Таракана, удобно расположившегося в кресле для посетителей и листающего альбом с фотографиями. Мне показалось, что при виде меня он смутился.

– О! Какие люди, – пропела я. – Что привело вас к нам? Неужели тоже хотите найти с нашей помощью свою судьбу?

– Судьба – она сама найдет, – философски ответил Таракан. – И вас, Алиса Михайловна, и меня. Но я тут, конечно, с сугубо профессиональным делом.

– Подчиненных моих вербуете? – спросила я и посмотрела на малиново-красную Иришку. – Ну, бог в помощь. Не буду мешать. Понадоблюсь, зайдете.