Лишенная танковой поддержки немецкая атака мгновенно захлебнулась, и ураганная автоматная стрельба тотчас стихла. Густые фашистские шеренги повалились на землю, и солдаты поодиночке начали отползать назад. Красноармейцы тоже прекратили огонь. Григорий пригнул голову и снял свою трехлинейку с бруствера. Повернулся спиной к немцам, привалился к стенке окопа и сполз на дно траншеи.

Нервное напряжение, владевшее им все время боя, стало понемногу слабеть. Григорий повернулся к Леониду и удивленно спросил:

— На чем это он подорвался?

— А кто его знает, — пожал плечами танкист. — Скорее всего, на неразорвавшемся снаряде или мине. Вон сколько немцы их в нас швыряют. Бывает, что взрыватель и не срабатывает. А стоит только его чуть тронуть, как нате вам — получайте подарок.

По траншее пробежал небольшой шумок, и возле парней появился запыхавшийся ротный. Следом за ним спешил пожилой старшина. Командир осторожно выглянул из окопа и быстро оглядел подбитый танк. Повернулся к своему сопровождающему и приказал:

— Михалыч, где хочешь, найди мне танкистов, артиллеристов или, на худой конец, трактористов. И всех их сразу ко мне, — офицер пригнулся и побежал к своему блиндажу.

Старшина вопросительно посмотрел на окружающих бойцов, и слова командира побежали по цепочке в обе стороны окопов. Леонид не стал ждать очевидного вопроса и сразу доложил:

— Леонид Скоков, механик-водитель танка.

— Дуй к лейтенанту, — бросил Михалыч. — И ты тоже, — кивнул он Григорию. — Вдруг пригодишься.

Друзья поднялись на ноги и поспешили к землянке начальства. Когда они открыли щелястую дверь и вошли внутрь, там уже стояли два незнакомых красноармейца и докладывали командиру. Оказалось, что один из них бывший шофер, а второй тракторист. Затем вошли еще трое — старшина, пулеметчик и боец, который пару недель служил заряжающим при сорокопятке. Лейтенант вопросительно глянул на Григория. Парень козырнул и сообщил, что тоже знаком с пулеметом и немного занимался самбо.

— Вот и хорошо, — обрадовался ротный. — Я только что звонил в штаб полка, — он кивнул на полевой телефон, стоявший на грубо сколоченном столе. — Доложил замполиту, что мы подбили немецкий танк и он стоит на нейтральной полосе. Мне дали приказ: «Немедленно доставить машину к нам!», — он ткнул пальцем себе за спину. — Ваша задача — добраться до этой железяки и перегнать ее к начальству. Еще там сказали, что если справитесь, то всех представят к орденам». — Вопросы есть?

— У танка траки перебиты, — хмуро сообщил Леонид. — Даже если двигатель в порядке, то с места он не тронется. Поэтому немцы и выскочили из машины. На ней теперь никуда не уедешь. Будет вертеться на месте и все.

— Постарайтесь починить гусеницу, — приказал лейтенант. — Танкист и тракторист будут работать, остальные четверо охранять, чтобы немцы не застали вас врасплох. Я думаю, что фашисты не бросят свою технику и с раннего утра попробуют уволочь ее к себе. Так что будьте настороже. Ну, а коли с ремонтом ничего не получится, то развернете машину мордой к немцам. Артиллерист и пулеметчик залезут в танк, и если немцы пойдут в атаку, то начнут лупить по ним из всех стволов. Остальные останутся рядом и будут прикрывать их от пехоты. Мы все тоже поддержим вас огнем.

Ротный немного помолчал.

— Как только я увижу, что вы развернули пушку в сторону немцев, то тут же позвоню в штаб и скажу, что починить машину на месте не удастся. Пусть присылают тягач и стальной трос. Попробуем ее зацепить и вытащить на нашу сторону.

— Думаете, они дадут нам это сделать? — задумчиво спросил старшина.

— Попытка не пытка, — отрезал лейтенант. — На всякий случай возьмете с собой веревку, — он повернулся к старшине и добавил: — Получите ее у Михалыча.

Тот неопределенно пожал плечами: «Мол, где же я ее возьму?»

Не обращая внимания на пантомиму подчиненного, командир продолжил:

— Один конец оставите в окопе. Если тягач приедет, то мы привяжем к веревке трос. Вы его подтянете к себе и зацепите за танк.

— А если немцы подтянут сюда противотанковую пушку и подожгут нас? — взволнованно спросил артиллерист, видимо не раз наблюдавший, как это бывает в таких случаях.

Лейтенант тяжело вздохнул и ответил:

— Тогда отойдете назад, — снова помолчал и закончил: — Все ясно?

— Так точно! — негромко, но хором ответили все шесть «добровольцев».

— Тогда, как стемнеет, вперед.

Ужинать парни не стали. Кто его знает, что произойдет во время этой рискованной операции. Вдруг пуля в живот угодит. Как говорят старые солдаты, если получить такое ранение на голодный желудок, то еще есть слабый шанс выжить. Ну, а коли на полное брюхо, то тут уж точно кранты. Никакой медсанбат уже не спасет.

Григорий тоже отказался от скудной еды, хотя никогда и не верил в эту странную примету. Еще давным-давно кто-то из медиков ему говорил, что в кишечнике всегда есть какие-то гнилостные бактерии. Так что, если они попадут в вены, то тебе будет уже все равно, когда это произойдет. До жратвы или после. Лекарств, останавливающих заражение крови, наука покамест не придумала, и когда они появятся, никто не знает.