— Проходите, — сказала она, — располагайтесь, я только что из ванной.

Я как истукан застыл на месте, провожая ее взором и чувствуя, что у меня назревает приятнейшее постельное приключение.

Спустя минуту она вышла из ванной комнаты, на этот раз на плечах у нее появилось полотенце, которое не в состоянии было скрыть ни ее очаровательных грудей, ни превосходной фигуры, ни аккуратного треугольничка на лобке.

Внезапно она взглянула на меня и озабоченно спросила:

— Послушайте, вы, случайно, не заболели? У вас тяжелое дыхание, кровь прилила к лицу, руки трясутся.

— Деточка, — прохрипел я, направляясь к ней, — все это со мной сделали вы.

— Но-но, ни с места! — Она нахмурилась. — Уж не думаете ли вы, что я пытаюсь соблазнить вас?

— А если и так, что тут плохого?

— Вот уж не думала, что обычное человеческое тело способно произвести такое впечатление.

— Ах, деточка, оно не столько обычное, сколько прелестное… — Меня тянуло к ней, как кобеля на сучку, как кота на валерьянку, как мотылька на огонь.

— Послушайте, — вдруг серьезно сказала она, — я испытываю к вам признательность, и если вам так уж невмоготу, мы с вами можем осуществить тантрический акт перекачки энергетики. —

— Какой-какой акт?.. — Я с интересом взглянул на нее.

— Психофизиологическую секвенцию, — заявила малютка.

— С тобой, деточка, я готов вынести что угодно.

— Только держите себя в руках. Стойте на прямых ногах, — звучным голосом скомандовала она. — Сосредоточьтесь и напрягитесь. Можете закрыть глаза…

— Как хотите, душечка, — промурлыкал я, чувствуя, что еще вот-вот и потеряю голову.

Но она одним уверенным и быстрым движением расстегнула мне ширинку и достала то, что стремилось к ней, как мушка на мед, выставив неуемное красное рыльце.

— О, сколько в тебе энергии, — прошептала она, поглаживая ствол. — Она буквально рвется из тебя! Поделись еюсо мной! Подпитай меня! Дай мне частицу твоей сущности!

Я бы с удовольствием дал ей все это и того больше, и подпитал бы ее и справа, и слева, и спереди, и сзади, но ее пальчики были столь нежны, так резво двигались по самому чувствительному органу моего тела движениями поступательными, вращательными и подергивающими, что я разрядился моментально, стоило ей на мгновение прижаться ко мне всем телом.

— Вот видите, как хорошо, — произнесла она негромко. — В том-то и состоит прелесть психофизиологической секвенции что она объединяет людей, осуществляет взаимный обмен энергетическими полями и способствует переброске тантрической кармы.

С этими словами она послала мне воздушный поцелуй и скрылась в дверях ванной комнаты.

Я поправил брюки, сел, закурил и устало подумал, что вся эта нынешняя молодежь немного свихнулась на эзотерике. В наше время девчонки ее возраста были не в пример проще и понятнее. Во всяком случае, предсказуемее, это уж точно.

Явилась она, уже по самые пятки закутанная в шелковый японский халатик с драконами, и предложила мне чашечку чая. Я отказался.

— Спустимся ко мне в номер, я угощу вас чем-нибудь, — предложил я и написал на салфетке: «Уверен, что у тебя в номере есть уши».

Она согласно кивнула, быстренько переоделась, и мы спустились. Я подождал, пока девушка удобно устроится на диване, затем сказал без всяких предисловий:

— Я только что разговаривал с Зиганшиным.

Вероника открыла рот. Она была так изумлена, что некоторое время никак не могла его закрыть. Я раскурил сигарету, ожидая, пока девушка не оправится. Наконец она вымолвила:

— К-к-как?

— Вскрыл парадную дверь его дома и проник внутрь. Конечно, это не совсем в рамках закона, зато не пришлось тратить время на хождение по бесконечным коридорам. — Я усмехнулся собственной наглости и, не меняя выражения лица, прямо сказал: — Зиганшин говорит, что ваш отец чокнутый болтун.

Я смотрел прямо в глаза Веронике и видел, как возмущение и гнев сменили на ее лице выражение простодушного удивления.

— Я уже сказала вам — он никогда не видел изобретенного отцом лекарства в действии. Он не осмеливается этого сделать, понимая, что тогда будет значить отцовское изобретение для инсулиновой промышленности.

— Он сказал, что поручил своим подчиненным заняться этим делом.

— Его подчиненные! — фыркнула Вероника. — Да это просто марионетки! Им лишь бы отсидеть на работе. Отец даже разговаривать с ними не стал после того, как они потребовали формулу вещества, даже не увидев технологии его производства. Конечно, отец не самый тактичный человек в мире. С самого начала он подозревал людей Зиганшина в нечистой игре и не стал с ними церемониться, когда они приехали в Усмановск. Он просто выгнал их из лаборатории.