– Имя, – сказала я, усилием воли возвращая мысли в нужное русло.

– Ужасно интересно, – коротко кивнул Эйдан.

Гамов поправил свой тонкий сиротский свитер с вытянутыми локтями (наверняка Ralph Lauren за бешеные деньги) и уставился куда-то в пол. Подавив очередное желание (поглядеть на потолок, назло ему), я положила руки на стол. Вспоминать не хотелось, но и тянуть тоже было некуда. Да и потом, все равно, Гамов женат, рассказывать эту историю сейчас – совсем не то же самое, что рассказывать лично ему, выворачивая душу наизнанку.

– В общем, переехав в Россию, я поменяла паспорт в возрасте двадцати лет, тут так принято, Эйдан, и в процессе – имя с фамилией.

– Это все, Оливин? – Туров хмыкнул и налил себе воды из моей бутылки. – Задел был как минимум на две книги.

– Графоманией не страдаю, Гера, – отозвалась я и выразительно посмотрела на стакан.

Туров, впрочем, не смутился ни капли. Эйдан, в свою очередь, рассмеялся, подышал на свои невозможные длинные пальцы и спросил, развернувшись к Гамову:

– Они всегда так?

– О да, – разулыбался тот. – Это любовь.

Я закатила глаза, а Туров поперхнулся водой.

– Мальчики, – гнусаво протянул кто-то у меня над ухом.

Я почти пожалела, что не ношу оружия. Впрочем, к нам незаметно подкралось вовсе не чудовище, а самая обычная обитательница данного заведения. Вдребадан пьяная девица в излишне коротком платье, на излишне высоких каблуках. Плохо нарощенные волосы и просто отвратительные накладные ногти образ не то чтобы завершали, скорее, ставили на нем жирный крест.

– Ну что вы тут скучаете, три таких красавца?

«Красавцы» повели себя, как взрослые мужчины, то и дело спасающие мир от гибели: уставились кто куда, только не на несчастную девицу. Та времени даром не теряла – схватила невесть откуда взявшийся стул и присоседилась к нам.

– Нет-нет-нет, – рыкнула я, поднимаясь с места; кровь прилила к голове, и Туров даже схватил меня за руку. Я с негодованием освободилась и легонько толкнула нашего гения в плечо, после чего жестом подозвала официанта и сделала большие глаза. В этот момент наконец-то очнулся Гамов – тут же начал что-то вежливо объяснять девице, я уже готова была выгнать ее сама, как вдруг она наконец-то посмотрела на меня.

– Катя! – только и ахнула я.

– Олив?! – воскликнула она, трезвея на глазах. – Какими судьбами? Come stai [4] , как говорят в таких случаях.

Все события сегодняшнего длинного дня выстроились рядком перед моим мысленным взором; на мгновение я потеряла счет времени и пространству и решила вдруг, что при желании снова могу войти в любую минуту, вернуться не в ресторан на двадцать первом этаже бизнес-центра, а в бег по лестнице. Или тот недолгий момент, когда я прижимала Гамова к стене, сильная от ошалелости, а он, оказывается, смотрел на меня такими глазами, такими глазами…

– Какие-то проблемы? – спросила появившаяся из ниоткуда хостес.

Мои взрослые компаньоны, кажется, собрались дружно закивать, но я подняла руку в останавливающем жесте:

– Никаких. Просто недоразумение. Кать, отойдем к бару.

С этими словами я поднялась из-за стола, и бывшая однокурсница послушно потопала вслед за мной.

– Олив, ты прости, пожалуйста, я никак не ожидала тебя тут увидеть, прости меня, я…

– Катька, – растерянно проговорила я и обняла старую знакомую изо всех сил. – Что это такое? Ну-ка отвечай.

– Да ничего, ты сама знаешь, что ничего. Брюнетик мне тот приглянулся, я не знала, что они с тобой. Не посмотрела. Думала, девчонка и девчонка, а тут сама Розен.

Катька хмыкнула, а я только покачала головой. Прошлое нагнало и треснуло изо всех сил.

– То есть, никаких финансовых проблем, просто хотела познакомиться? – уточнила я.

Родители Катьки были первыми людьми одного небольшого производственного городка и ворочали такими деньгами, что, наверное, не снилось некоторым знакомым моего отца. Тратиться им, впрочем, было не на что, поэтому состояние в Москве просаживала дочка.

– Ага, просто познакомиться. – Она закивала головой.

– Вот и чудно. Ладно, тогда я пойду, Кать, у меня ужин.

Я бросила взгляд в сторону нашего столика; импульс, видно, был вызван тем, что столик слишком пристально вглядывался в меня.

– Подожди-подожди, – заговорила она. – Так ты что, правда книгу написала? Я растяжки видела.

– Правда.

– Дашь почитать?

– Конечно.

– А встречаешься все с Дольче?

– Дольче? – сделала удивленное выражение лица я.