Юрьев Сергей
Шрифт:
– Почему? – Шериф побледнел так, что это было заметно даже при свете факела.
– Сначала мы отправим линкор с твоим протеже на борту. И Арига ничего не увидит. Ребятам надо оторваться. А то дисциплина в последнее время ни к чёрту.
Глава 24
Страх – едва ли не самый главный враг человека, причина неудач, болезней и конфликтов даже между самыми близкими людьми. Миллионы людей боятся прошлого и будущего, старости, безумия и смерти. Ребёнка парализует страх при мысли, что некое чудовище прячется под его кроватью и хочет забрать его с собой. Этот страх не мог бы быть сильнее и реальнее, если бы чудовище и вправду существовало. Но стоит включить свет и объяснить ему, что опасность он сам себе выдумал, страх исчезает. Спасение в том, что многие наши страхи и фантазии существуют отдельно от привычной нам действительности. Но человек слаб, и даже самый иллюзорный страх способен увлечь его туда, где все ужасы, порождённые подсознанием, абсолютно реальны.
Хасан Тахсини, физик, астроном, психолог, ректор Стамбульского университета, XIX век– Кто такой Доктор? – спросила принцесса, поднимаясь из-за стола. На самом деле ей не очень-то хотелось уходить. Впервые в этом мире она увидела людей, которые вызывали симпатию. Если не считать Крошку-Енота, но тот, как оказалось, человеком не был.
– Доктор? – несколько растерянно переспросила девушка с конопушками. – Доктор… Это… Это Доктор. Он сам скажет.
– Он тут главный? – На этот раз Анна не рассчитывала получить вразумительного ответа, однако девушке пришёл на помощь парень, что только что произносил речь:
– У нас здесь нет главного. Нас слишком мало, чтобы нам нужен был главный. У нас каждый вправе иметь своё мнение и пытаться убедить остальных в своей правоте. Так вот… Доктору это удаётся чаще других. Я вообще не припоминаю ни одного случая, когда ему этого не удалось.
Принцесса кивнула ему в знак благодарности за исчерпывающий ответ и направилась к выходу, услышав за спиной цокот каблуков девушки, которая вызвалась её проводить.
– Нам к этому Доктору обязательно? – спросила она, не оглядываясь.
– Может, и не обязательно, но ключи от Лабиринта только у него, – донёсся до неё ответ. – Честно говоря, если ты передумаешь туда идти, то я буду только рада. Ничего там хорошего нет. Мир без надежды и радости…
– А здесь? – Анна стояла уже в дверном проёме и на этот раз посмотрела на собеседницу. – А здесь вам есть, на что надеяться? Есть, чему радоваться?!
– Здесь, милая, хоть и нет жизни, зато есть всё, что для неё необходимо, – ответила та с улыбкой, искренней и лучезарной. – Радость и боль, успехи и поражения, любовь и ненависть, работа и отдых. И ещё у каждого из нас впереди вечность. Может быть… Доктор лучше объяснит. Пойдём. – Она оттеснила принцессу и вышла на залитую солнцем площадь. Толпа разошлась, и теперь здесь старательно работал метлой пожилой дворник, сметая в кучки конфетные обёртки, пластиковые стаканчики, окурки и прочий мусор. Кучки таяли, как снег в жару, и впитывались в булыжную мостовую. По сверкающим на солнце рельсам неторопливо прогремел красный обшарпанный вагончик, и усатый вагоновожатый улыбнулся Анне.
– А почему вокруг одни руины? – спросила принцесса.
– Они служат напоминанием о том, как опасен Хаос, и что будет, если он прорвётся сюда, – ответила девушка. – Побежали, а то трамвай уйдёт. – Она схватила принцессу за руку и увлекла её в сторону остановившегося вагончика.
Едва они вскочили на подножку, звякнул колокольчик, и трамвай двинулся с места, неторопливо постукивая колёсами. Салон был почти пуст, только на деревянном сиденье возле водительской кабины сидели две девочки лет десяти с белыми бантами на коротких косичках, в белых коротких с бретельками платьишках в синий горошек. Они о чём-то перешёптывались, искоса поглядывая на принцессу, потом начали о чём-то спорить, подталкивая друг друга локтями. Затем та, что ниже ростом, поднялась, подошла к Анне и, явно смущаясь, попросила:
– Ваше Высочество, подпишите, пожалуйста, открытки мне и моей сестре. – Она протянула две открытки с изображением принцессы и зелёный фломастер.
Стараясь скрыть удивление, Анна опустилась на ближайшее сиденье, взяла открытки и, заглянув в лучистые восторженные карие глаза девчонки, спросила:
– Как вас зовут?
– Арина и Жанна, Ваше Высочество!
Трамвай потряхивало на стыках рельсов, и писать на коленке было непросто. Когда она вручила девочке подписанные открытки, трамвай открыл двери на остановке, и обе юные барышни торопливо покинули вагон. Они радостно мчались к небольшому аккуратному домику из красного кирпича под черепичной крышей, и у порога их уже ждали улыбающиеся родители. Сестрицы тут же начали хвастаться автографами принцессы и указывать пальцами на трамвай.
– Как они узнали, кто я? – спросила принцесса, когда трамвай тронулся с места. – И откуда эти открытки?!
– Ты – наша надежда, – просто ответила девушка. – Тебя здесь все знают.
– Это не ответ.
– Доктор ответит. Ты не подумай, что я хочу что-то скрыть от тебя. Просто он лучше всё объяснит…
– Я, кажется, задала очень простой вопрос! – Теперь принцесса едва сдерживала раздражение и, наверное, вспылила бы, если б её не провожало восторженными взглядами счастливое семейство, которое так и продолжало стоять у калитки.
– Ну, хорошо-хорошо… – Собеседница, очевидно, ощутила её настроение, и конфликтовать ей явно не хотелось. – Не знаю я, откуда мы знаем о твоём пришествии. За пару часов до твоего появления стало известно, что у нас новый Странник.
– Странник?!
– Так мы называем живых, стремящихся пройти через Хаос.
– А вы тут, значит, все мертвы?!
– Доктор лучше знает.
– А почему они так рады меня видеть?
– А вот это я знаю точно! – Девушка улыбнулась с явным облегчением. – Когда Странник уходит в Хаос, для нас это означает несколько недель мира и покоя. Хаос занят Странником, и нет нужды с ним сражаться.