– Да, – ответил Маллох. – В тот день я отправился на Хортонские скачки.

Мэйсон с хрустом сломал карандаш. В мертвой тишине это прозвучало как выстрел. Затем Эплби спросил:

– И вы все еще отвергаете мысль о том, что вас подставили?

– Да. Я бы не ухватился за нее, даже как за соломинку. Убежден, что здесь имеет место совпадение, и ничего больше.

– Вы можете рассказать о ваших посещениях скачек?

Однако сарказм вопроса не произвел на Маллоха ни малейшего впечатления.

– Разумеется. Возможно, оттого, что я – человек из народа, я люблю вращаться среди простых людей. Причиной тому отнюдь не любопытство и наблюдательность: я просто люблю смешаться с толпой. Это моя маленькая слабость – просто иногда исчезнуть на несколько часов. И в понедельник я просто отправился туда экскурсионным поездом, побродил в толпе у беговых дорожек и вернулся тем же путем.

– И вы, конечно, не встретили никого из знакомых?

– К счастью, нет. Или, возможно, к несчастью. Поскольку я полагаю, что являюсь единственным, кто подходит под все ваши желаемые условия. Кто мог на самом деле совершить все деяния, не так ли? – Лицо Маллоха побледнело, но по-прежнему сохраняло спокойствие.

– Профессор Маллох, при условии, что все деяния совершены одним человеком, вы единственный, кто может быть ответственен за них. – Эплби умолк. В наступившей мертвой тишине он начал перечислять: – Два убийства, нападение на Банни, пять посланий…

Вдруг пронзительно зазвонил телефон. Эплби взял трубку.

– Алло… – Он вскочил на ноги, с грохотом опрокинув стул, потом нажал на рычаг, отпустил его и резким тоном произнес: – Коммутатор? Откуда поступил этот звонок? Откуда?..

Он положил трубку и обвел взглядом находившихся рядом с ним.

– Шестое послание, – объявил он. – Снова строка из «Гамлета» и снова о мести: «И ворон, каркая, ко мщению зовет». Похоже, что злодейства еще не закончились.

Мэйсон спрятал блокнот в карман. Сэндфорд выругался.

– Откуда?! – взревел он. – Черт подери, они определили?!

Эплби замялся.

– Ну, сэр, – ответил он, – явно не от профессора Маллоха.

С этими словами он выбежал из комнаты.

Десятью минутами позже Эплби сбегал по лестнице и налетел на облаченного в изящный смокинг Готта.

– Когда прибыл Сэндфорд, я не посмел даже приблизиться, – сказал Готт. – Как дела?

– К худшему. Бутылок на стене не осталось. Маллох был последним и только что случайно упал. Так что все, как вы предсказывали. Что касается версии убийцы-одиночки, то исключены все до единого. Теперь ключевое слово – «сговор».

Готт покачал головой:

– Если я это предрекал, то я ошибался. И кажется, что я ничего не предрекал. Я говорил лишь о том, что в методе исключения слишком много случайных элементов. Можно запутаться. И кто-то запутался. Я все еще могу найти вам убийцу-одиночку.

Эплби уставился на своего друга.

– Черт возьми, можете! И, полагаю, расскажете мне все о шестом послании?

– Было шестое послание? Возможно, я вам его процитирую. «И ворон, каркая, ко мщению зовет».

Эплби буквально подпрыгнул:

– Джайлз! Как вы узнали?

– С помощью вашего любимого метода, Джон. Исключением.

Эплби взял его под руку.

– А вот тут, – произнес он, – настало время неторопливой беседы скромного ученого с полицией.

– Уверен, – начал полковник Сэндфорд, стоя у камина и говоря несколько застенчивым и в то же время отеческим тоном, – что все вы пережили очень непростое время, очень непростое.

Уже был произведен арест, известия о нем облетели весь дом, первое потрясение улеглось и начало сменяться огромным облегчением: безумный кошмар неизвестности и напряженного ожидания закончился. И вот теперь, в половине десятого вечера, начальник полиции собрал небольшую группу людей в малой гостиной. Он явно был доволен, ликуя от осознания того, что предпринял энергичные действия и что в Уайтхолле воцарилось спокойствие. Однако держался он скромно и полуофициально, что делает солдата, выступающего в роли полицейского, еще более привлекательным в глазах обитателей Скамнум-Корта. И эта линия поведения являлась совершенно правильной. Герцог мог бы взять обратно свои замечания по поводу портвейна.

– Время смятения и тревоги, – подчеркнул полковник Сэндфорд. – И поэтому я считаю, что вы вправе получить объяснения по поводу того, как разрешилось это дело. – Он на мгновение задумался. – Возможно, это не совсем верное выражение. Точнее сказать, вправе получить объяснения, каким образом мы достигли теперешнего положения дела. И поскольку все вы, согласно статус-кво, будете привлечены в качестве свидетелей, я не думаю, что мне следует посвящать вас во все оперативные подробности. Это будет выглядеть некорректно, весьма некорректно. Однако я намерен попросить мистера Готта, который систематизировал и свел воедино все факты, изложить вам краткое описание дела. Будьте любезны, мистер Готт.