Шрифт:
«Жизнь прошла, прошелестела…»
* * *
Жизнь прошла, прошелестела, Коротка и хороша. Тяжелее стало тело И возвышенней душа. Но болит разминовенье Двух, когда-то слитых сил, — Ты порог развоплощенья Невзначай переступил… «И сейчас Экклезиаст…»
* * *
И сейчас Экклезиаст сто очков мне фору даст: не от боли и обид — от познанья жизнь горчит. Уравненье было сложным, человеческим, тревожным, небывалым, невозможным, полным счастья и утрат… Что с того, что было сложным? — прост летальный результат. Встанет старость над тобой — укротительница, а над нею — та, с косой, упростительница… Без следа ль мне тенью тленной в уравнение Вселенной затесаться довелось? Это я — мне нет замены — мира временная ось. Сладко жить! И пусть познанье в чаше — горечью на дне, отражаюсь в мирозданье так же, как оно — во мне. Куда уж проще…
«Я не кончаюсь нигде…»
* * *
Я не кончаюсь нигде: за пределами тела обстановка квартиры, очертанья народа и мира, оболочка Земли, и когда сжимается Солнце — сжимается сердце. Но меня из центра Вселенной можно выковырнуть без труда! Простоту такой операции не пойму никогда… «Прости меня, Солнце…»
* * *
Прости меня, Солнце, но в центре Вселенной — Земля, затем, что жива, затем, что одна такова,— а где еще можно увидеть шмеля, а где еще шепчется с ветром трава, а где еще я — лег и руки раскинул, ресницами синь облаков шевеля!.. «Море работало тысячу лет…»
* * *
Море работало тысячу лет и обкатало из камня яйцо, — никогда ничего из него не получится, если резчик в нем не увидит лицо. Но путь от яйца до птенца попробуй-ка повтори: скульптор долбит снаружи, а птенец — изнутри… Когда ты вертишь в руках яйцо, которое море снесло, ты похож на творца, а когда смотришь на птичье яйцо, ты похож на глупца, потому что не знаешь, как жизнь в него забралась и с какого конца, и в такие минуты твой творческий гений не стоит выеденного яйца. К ЭВМ
«…ах, звезда потеряла планету…»
* * *
…ах, звезда потеряла планету, спохватилась — единственной нету! — и лучи в беспросветную тьму уронила — светить-то кому? …от звезды прокатилось к звезде: когда потеряла и где? каково ей светиться зря, никому ничего не даря? «Прекрасная юная статуя…»
* * *
Прекрасная юная статуя, завернутая в простыню, ждет открытия, приуроченного к исключительно важному дню, который то ли восьмой в неделе, то ли в месяце тридцать второй, но крошится от времени статуя, осыпаясь под простыней. «— Если сомкнулась вода…»
* * *
— Если сомкнулась вода словно бы навсегда, помни, что правда — ныряльщица, не утопленница, а выживальщица… — Утешитель мой, вот беда — истекают мои года, потому и тревожу воды я, не ждущий у моря погоды. На волнах купальщица, а на дне утопленница, а в небе птица… «— Господи, выслушай исповедь!..»
* * *
— Господи, выслушай исповедь! — Слушаю, — молвил Господь. — Ночь. Микрофон Вселенной включился, а что я скажу? Что-то слишком большой резонанс, как-то дует из бесконечности, кто такой я, в конце концов? И спросил я у Господа: — Господи, как себя чувствуешь? Не устал ли ты помнить все бывшее и всё знать наперед? Бог ответил мне по-японски, я старался его понять…