— Пошли ко мне, а то твои новые друзья, чувствую, будут до утра гулять.

— Ну, пошли, — и мы отправились в другой конец лагеря, где обосновались служители церкви.

— Вставай, соня! — ткнул меня кто-то в бок.

Я резко сел и огляделся. Рядом стоял Бернар и Николя ди Вевр.

— Доброе утро! — смущённо улыбнулся последний. — Вы вчера так неожиданно пропали. Могли бы предупредить, а то я уже подумал…

— Так! Всем тихонечко.

Голова была тяжёлой. В висках давило, а во рту такой привкус, словно всю ночь туда мыши гадили.

— Который час? Что происходит?

— Катапульты собирают, — ответил Бернар. — Воевода сегодня собирает совет. Думаю, со дня на день начнётся штурм.

Полог шатра откинулся, и внутрь заглянуло помятое лицо Егора.

— Вы тут? — прохрипел тот. — Вас к воеводе кличут.

— Прямо сейчас? — сердито спросил я.

— Вообще-то, ещё полчаса назад.

— Сморю, хорошо мы вчера «дали».

— Не то слово, — криво усмехнулся Егор.

Минут через пять я уже был у красного шатра воеводы. Стража жестом приказала обождать в сторонке.

Егор что-то проворчал в ответ и присел у частокола. Я, было, присел рядом, но натолкнулся на презрительный взгляд Сивоноса, хотя он тут же его подавил.

— А ты сильно изменился, Бор, — вспомнились мне вчерашние слова Бернара, когда мы сидели у Николя ди Вевра.

— Да? И в чём это выразилось? — игриво спросил я, потягивая доброе эльфийское вино.

Лицо Бернар мгновенно стало серьёзным, и он выдал:

— Стал умнее. Осторожнее… Даже, коварнее.

— Какой высокий слог, — всё ещё шутил я, хотя ощущал исходящие от Бернара негативные нотки.

— Истории всякие ходят… В общем, люди-то тебя боятся, Бор Головорез.

Тут вдруг эльф кивнул в сторону Егора Сивоноса и его людей. Те, услышав моё прозвище, даже перестали разговаривать друг с другом.

— Мне кажется, или всё-таки ты чем недоволен? — спросил я у эльфа.

— Доволен, не доволен… это сейчас не важно…

— И всё же?

Эльф отвернулся в сторону.

— Интересно, а что про нас говорят в Империи? — спросил я у него.

— Про нас? — не понял он.

— Про Лигу.

— Ну-у… Ничего особенного. И здесь люди, и там…

— Хадаганцы? Это они-то люди? — воспротивился подобному замечанию кто-то из людей Сивоноса.

— Люди, люди, — кивнул Бернар. — Такие же, как и вы, канийцы. А ещё это орки, племя Зэм… Всех их объединяет Империя…

— Орки, твари злобные…

— Цыц, бабьё! — прикрикнул Егор.

— Но знаете, Империя не так страшна, как мы думаем и представляем. Страшнее предательство своих, — глаза эльфа налились такой ненавистью, что я даже чуть испугался.

После своей последней поездки на Тенебру Бернар тоже сильно изменился. Он всё чаще стал говорить о «предательстве». И говорить с горечью и болью в голосе. Наверняка сейчас снова клянёт Бельского на чём свет стоит.

Вот и сейчас взгляд Бернара устремился к каким-то невидимым далям. Вот и сейчас он весь кипит от переполняющих его чувств.

— А если это предательство, — подал голос Егор, — произошло от безвыходности ситуации? Если по-другому никак нельзя было поступить?

— Оно ничем не оправдывается, — резко ответил Бернар. — Ничем! Ни былыми заслугами, ни жертвой…

— Ты говоришь о наших предателях? — осторожно спросил я. — Или о тех, кто перешёл на сторону Лиги?

Эльф как-то странно посмотрел на меня и ничего не ответил…

— Заходите! — крикнул нам старший стражник.

Я открыл глаза: оказывается, чуть задремал у частокола.

Залесский снова смотрел на меня тем презрительным взглядом, которым встретил вчера.

— Заскучал, гляжу, — проговорил он. — Тогда дело одно мне выполнишь.

— Но…

— Никаких отговорок. Здесь командую только я. Уяснил? — губы воеводы скривились в недоброй улыбке. — Не успели нам доставить катапульты со Святой Земли, как мятежники пронюхали и попытались несколько из них сжечь. Благо, ребята быстро их скрутили. У меня следующее поручение: вместе с ребятами Егора прочешите все овраги. Лазутчиков…