Такого величественного сооружения мне видеть не приходилось.

Башня уходила высоко вверх. Ощущение такое, будто до самых облаков. На самом верху по кругу медленно двигались воздушные фонари. Уже вечерело, и я понял, что чем темнее становилось, тем сильнее они начинали светить. Наверняка ночью здесь вокруг башни также светло, как и днём.

Я не спеша пошёл вокруг здания. Это была чуть ли не крепость внутри крепости. Она стояла посреди гигантской площади, и имела восьмиугольную форму. На каждом углу высилось по крупной башенке, крыши которой были украшены прапорицей в виде знамени Лиги. В центре стояла основная башня, на шпиле которой, если хорошо присмотреться виделся герб: раскинувший крылья орел.

Количество людей на площади тоже поражало: здесь были и эльфы, и люди, и гибберлинги; маги, воины, жрецы, друиды и прочие. От обилия гильдейских накидок просто разбегались глаза.

— Прочь с дороги! — проорал чей-то недовольный бас.

Я едва успел прижаться к поросшей мхом каменной стене, как мимо проскакал на златогривах вооруженный отряд людей. Львы неслись, опустив головы и злобно тараща глаза на прохожих.

Судя по амуниции, эти наездники были довольно крутыми ребятами. Я успел разглядеть на плащах герб: меч, впереди которого сидел орел, раскинувший крылья. Внизу вроде отметил синюю вьющуюся ленту.

— Красавцы! — проговорил кто-то из прохожих.

— Последний Легион Кании, — ответил ему второй.

— Я слышал, что эта гильдия в одиночку ходила в Город Демонов.

— Да врут! — крикнул третий. — Они конечно опытны, у них сильнейшие в Лиге корабли, но…

Дослушать я не успел, поскольку один из вездесущих глашатаев Новограда заорал, чуть ли не в самое ухо:

— Всем! Всем! Всем! Указом Городского Приказа связи с последними событиями в Орешке, начинается набор добровольцев во всех сферах деятельности: от ратников до снабженцев…

Я отступил чуть назад, поскольку любопытных сразу прибавилось.

Оглядевшись, я нашёл то, что, в общем-то, и искал — Собор. Развернувшись, я решительно направился к нему, но тут меня толкнули в плечо, и я в свою очередь налетел на какую-то женщину.

Она ойкнула и сердито уставилась на меня.

— Извините, — пробормотал я.

Женщина была красива. Медно-рыжие распущенные волосы, спадавшие на плечи, приподнятые вверх тонкие брови, надменный взгляд, гордая осанка, гармонирующая с приталенным, расшитым золотыми узорами, темно-вишневым платьем с фиолетовыми вставками на рукавах — всё это придавало ей некий воинственный вид. На белой коже её голой шеи не менее величаво смотрелась золотая гривна с голубыми камнями.

Минуту её взгляд испепелял меня.

— Дай мне руку, — вдруг сказала женщина властно.

Я повиновался.

— Хм… Твоё будущее очень туманно… не надейся, что Компас Покровителя укажет тебе верный путь. Ты играешь со своей судьбой.

— Кто вы? Вещунья? — спросил я сбитый с толку, глядя в её темно-серые глаза.

В ней сквозила какая-то нервозность и напряженность. Отрывистость фраз выглядела скорее приказами.

Её зрачки сузились до нормальных размеров, и женщина улыбнулась, но как-то хищно. Её пухлые алые губы некрасиво скривились, и она ответила:

— Можно и так сказать. Меня зовут Елизавета Барышева.

Это мне ничего не сказало и, кажется, она это поняла.

— Я Предсказательница. Великий Айденус тому свидетель. Я не каждому говорю его будущее…

— А чего же мне так повезло? — я начинал понемногу приходить в себя.

— Видно твоей судьбе так было угодно, чтобы ты нашёл меня и узнал…

Она замолчала, словно подбирала слова.

— Своё будущее? — спросил я серьезно.

— Почти. Как говорят гибберлинги: «Твоя Нить Пути ещё ткётся».

— То есть это вариант моего будущего. И какой он?

— Твой талант понадобится всем: и людям, и эльфам, и даже гибберлингам. Все они тебя попросят о чём-то важном. И если ты всё выполнишь, то узнаешь своё прошлое.

— Не многовато ли платить за такую тайну? — забрал я руку назад. — На всех, поди, меня и не хватит.

— Шути, шути. До встречи, Бор, — моё имя Елизавета произнесла с какой-то подковыркой. Она развернулась и пошла к башне.

— Да, — вдруг остановилась и посмотрела на меня, — совсем забыла: Церковь тебе не поможет. Можешь пока не спешить к покаянию.

Люди вокруг расступались, давая ей дорогу.

Я стоял ошарашенный. Больше всего меня поразило то, что она знала моё имя. Я стоял на площади, глядя вслед Барышевой и пытался понять, что собственно происходит.

И вдруг подумалось, что стоя здесь, я выгляжу какой-то комашкой, ничтожным жуком.

Мимо проехал какой-то важный эльф. Он не скрывал презрения, глядя на мой «моряцкий стиль» одежды.

Я огляделся: здесь у Башни Айденуса, Верховного Мага всего Кватоха, не было даже бродяг и попрошаек. Чисто, убрано. Лоск был во всём. И ещё была некая величавость.