– Вы с Гикой правы, что-то случилось.

– Похоже, следующим будет переулок, который тебе нужен.

– Там должен быть рисунок на двери: лук с двумя стрелами.

Здесь нет номеров домов. Над каждым крыльцом висит доска или щит, на котором намалевано какое-нибудь изображение. Чаще всего это дикие животные, потом идёт астрономия, ну а самые информативные – знаки ремёсел. Порой сам дом и его владелец имеют одно и то же прозвище, отсюда же идут корни многих фамилий… Хорошо, что в Грандуре упорядоченная планировка, радиальная. В некоторых городах переплетенья узких улочек казались мне причудливым лабиринтом, разобраться в котором с ходу очень сложно.

В южных городах побережья есть всё, что так ценят романтически настроенные путешественники на Земле: окна со ставенками, крошечные дворики, каменные лестницы, арки и балконы с цветами. Можно было бы сказать: тут время остановилось… Не получится, время на дворе актуальное, это не сбережённая старина, а реальная жизнь. Ты теперь современник.

Нужный мне переулок начинался каменными ступенями, здесь их много: в центре города находится самая высшая точка рельефа, уклон идёт к стенам, вдоль которых проходит большая сточная канава, смывающая всю грязь в ров и унося её за пределы крепости.

Вот опять тревожный топот лошадей!

Я прочитал название на табличке – она. Улочка была шириной в два метра, все ставни закрыты, света нет вообще.

– Факел надо было прихватить из дилижанса, вот что мы забыли! – сообразил я.

– Поздно… Да и Гика бы ворчать начал, – откликнулся друг и тут же перевёл разговор на другую тему: – Кто же он такой, Марк?

– Знаменитый в прошлом охотник, проводник и старатель, отлично знающий горные районы.

– Но с чего ты решил, что он всё выложит тебе без утайки?

– У меня есть рекомендательное письмо от его старого приятеля, очень уважаемого человека из Мидовы, – серьёзно ответил я.

– Ты отлично подготовился.

– А это мы проверим! Осторожно, Гел, тут ступеньки…

Бр-р… Не хочется мне жить в Грандуре. Мрачно. Если уж на центральной улице было темно, то в переулках вообще полная задница, хоть глаз выколи. И как прикажете разглядывать рисунки на дверях?

– Поганая улица в поганом городе, живущем под дланью старого самодура, – Геллерт коротко выдал первые впечатления. – Знаю я такие закоулки! Стоит только человеку с благородной внешностью свернуть с центра, который патрулирует гвардия, в ближайший переулок, как к нему тут же пристаёт какой-нибудь попрошайка, старающийся заманить несчастного в тёмный уголок под острый ножик напарника… Знаешь, сколько я перебил таких подлых душегубов? Больше, чем пуговиц на камзоле у лорда.

– Да не ворчи уж так, пришли, похоже!

– Не ворчи? Посмотри туда, приятель! Видишь, притаился?

Вглядевшись, я заметил силуэт человека, вжавшегося спиной в узкую щель между домами. Накинув капюшон на голову, он неподвижно стоял в темноте, не выказывая каких-либо признаков, по которым можно было определить цель его нахождения здесь.

– Отличный образчик, вынюхивает, стервец… Эй, ты, в капюшоне, призрачья сыть! Брысь отсюда, пока я не сделал тебе третью ноздрю! Считаю до трёх! Раз! Два!

Силуэт рывком отклеился от стены, повернул голову в нашу сторону и что-то зло выкрикнул Геллерту в ответ.

– Ах так, лягушка заквакала? Клянусь новым мечом, Марк, ему крышка! – воскликнул воин, бросаясь вперёд с обнажённым клинком.

Однако таинственный незнакомец не стал дожидаться опасного сближения с разгневанным гигантом; крикнув ещё раз, он показал рукой неприличный жест, и бросился наутёк.

Дверь, на которой довольно небрежно был нарисован лук со стрелами, явно вела в подвал, а не на верхние этажи, первые две ступеньки были на улице. Попробуй, разгляди их… Сколько человек сломало тут ноги?

– Пожалуй, мой друг, я останусь здесь, покараулю, чтобы всякий сброд не собирался. Справишься один?

– Конечно, – успокоил я Геллерта.

Проверив рукой правый хольстер, я спустился на две ступеньки и решительно выбил громкую дробь прибитым ко входной двери бронзовым молотком. Услышал? Ожидая реакции, оглянулся, посмотрев на друга, тот успокаивающе поднял руку.

Ну, где же он? Спит? Только я решил было постучать ещё раз, как послышался тихий звук шагов, и сиплый голос поинтересовался, кого это леший принёс в столь поздний час? Несказанно обрадовавшись, я представился и произнёс имя его приятеля из Мидовы, упомянув, что имею рекомендательное письмо.

Лязгнула защёлка, через образовавшуюся щель на улицу вырвался слабый свет. Дверь отворилась, и на пороге показался старый человек с подсвечником в руке. Он вытянул его чуть дальше и спокойно, даже флегматично, принялся меня изучать.

– Вы ведь Хенна Шии, я не ошибся, уважаемый?

Легендарный следопыт едва заметно кивнул.

У него был длинный, с тонкой переносицей и широкими ноздрями нос, холодные глаза с застывшим взглядом, словно их владелец только что прекратил тяжкие мыслительные упражнения.